— Подкреплением? Каким? — недоумеваю я.
— Вчера виделся с Боровиком, Погореловым, Воронцовым. Они решили остаться в Брянском лесу. Я не возражал… Может быть, вы против? — и Алексей Дмитриевич хитро и радостно улыбается.
— Нет, возражений у меня нет, — смеюсь я и крепко жму ему руку.
В избу входит Егорин и укрепляет на стене красное знамя. На нем золотом вышито: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» И голоса сразу смолкают. Все встают и молча смотрят на это родное, близкое, каждой складочкой знакомое знамя. Кажется, сюда, на этот глухой разъезд, затерянный среди снегов, партия прислала его, чтобы помочь нам и еще раз напомнить о долге перед Родиной, народом, армией.
Хлопает дверь. На пороге Боровик. Он быстро оглядывает комнату и на мгновение замирает, увидев красное знамя. Потом, ни с кем не поздоровавшись, быстро подходит к нему. Вытянувшись по-военному, он молчит, но, кажется, всем сердцем своим рапортует партии.
— Откуда знамя, Егорин? Откуда? — со всех сторон несутся вопросы.
Егорин улыбается.
— Оно всегда было, есть и будет с нами, товарищи! — уверенно и твердо говорит он.
К Паничеву подходит военный и тихо докладывает: все приглашенные прибыли. Мы усаживаемся за стол.
— Товарищи! — начинает Бондаренко, председатель нашей конференции. — На повестке один вопрос: взаимодействие партизанских отрядов и подпольных организаций. Докладывает комиссар военного партизанского отряда товарищ Сабуров.
Я говорю о том, что призыв партии создать в фашистском тылу невыносимые условия для врага должен лечь в основу нашей партизанской деятельности.
Что мы сделали до сих пор? Чего мы добились?
Прежде всего доказали врагу, что он не может удержать занятой им территории только силами полиции и старост — эта мразь, предоставленная самой себе, ничто перед гневом народа.
Мы доказали, что можем заставить врага снять из лесных сел свои мелкие гарнизоны и сконцентрировать их в районных центрах для защиты комендатуры, складов, своего престижа, наконец.
Этим мы уже вынудили фашистов отдать нам десятки лесных сел. Теперь даже буренка сама не придет по приказу коменданта — ее надо брать силой. Или отказаться от нее.
Больше того. В ожидании нашего очередного удара коменданты в райцентрах не могут послать на фронт ни одного солдата своего гарнизона. Наоборот, они воем воют, требуя подкреплений.
Та же картина и на коммуникациях. Враг понял: его поезда и машины не смеют безнаказанно ходить по нашим дорогам, и отныне фашисты вынуждены охранять их.
Пусть мы еще очень мало уничтожили живой силы противника, мало вывели из строя его техники. Пусть пока из-за наших операций ни один фашистский солдат еще не снят с переднего края. Но мы уже крепко приковали к себе внимание гарнизонов в райцентрах. И это — наша посильная помощь фронту.
Слов нет, все сделанное нами еще очень незначительно. Только первые шаги, разведка боем. Но она говорит о том, что мы на верном пути.
Каким же должен быть наш план на будущее?
ebooksa