— Берусь привести их в полную боевую готовность, — коротко докладывает капитан.
Так зарождается новая группа нашего отряда — артиллерийская…
Снова открывается дверь.
— Капитан Бессонов.
История его иная, чем у Новикова: в первый же день войны попал в плен, убежал из лагеря, потом лесом пробирался к фронту.
Решено зачислить капитана в группу Кочеткова…
У стола стоит старушка. Рядом с ней паренек лет шестнадцати и молодая девушка.
— Крыксина я. А это ребята мои — Владимир и Ольга, — неторопливо говорит старушка. — Враг землю нашу топчет. На работу гонит молодых. Ну так я и подумала: пусть у вас повоюют — в хозяйстве всегда лишние руки сгодятся. А ребята у меня работящие, смышленые, скромные. Авось поскорее гадов прогоните.
— С кем же вы останетесь, бабушка?
— Да неужто я немощная такая, что нянька мне нужна? Нет, не обижай старуху, начальник. К тому же и ребята к вам рвутся — удержу нет… А обо мне не печалься: русская баба двужильная — все выдюжит…
Опять открывается дверь. Входит мужчина в потрепанном, видавшем виды, но когда-то щегольском штатском пальто с широкими накладными карманами и замысловатой пряжкой на поясе.
— Лева Невинский, механик театра из Варшавы, проше пане начальника. А тераз хочу быть партизаном.
— Кто такой? — переспрашивает Федоров.
Путая русские, польские и украинские слова, Невинский рассказывает…
Был он механиком сцены варшавского театра. Пришли фашисты. Начались расстрелы, аресты, пытки, голод. Кто-то сказал, что можно уехать во Францию — там легче. Группа артистов поехала в Париж. С ними поехал и Невинский. Они кочевали по французской земле — Лион, Марсель, Ницца, Орлеан. Всюду было одно и то же: расстрелы, голод, произвол. Какие-то пронырливые люди вербовали их в иностранный легион, в отряды штрейкбрехеров. Им предлагали уехать в Испанию: они выдадут себя за бойцов интернациональной бригады и будут доносить об испанских подпольщиках. В марсельском кабачке какой-то француз намекал, что английская разведка не откажется от их услуг… Нет, не понравилась польским артистам оккупированная Франция…
— Так чего же вы, хлопцы, в тамошние партизаны не пошли? — спрашивает Кочетков.
— То, проше пана, една организация во Франции, ктора не зазывает, як клоун до базарного балагана, — отвечает Невинский. — То бардзо велика честь — быть французским «макки». Туда подшебна заслуга, дело…
— А быть советским партизаном — не честь? — сурово перебивает Ваня Федоров. — Здесь не потшебна заслуга? Это балаган на ярмарке? Как по-твоему?
— Прошу выслухать меня, пане начальнику, — спокойно отвечает Невинский.
Польские актеры решили вернуться на родину. Судьба забросила их в Краков. Здесь Невинскому удалось, наконец, связаться с подпольщиками: они освобождали из лагерей русских военнопленных и мелкими группами отправляли в Советскую Россию. С одной из таких групп, пробираясь к фронту, и пришел в Брянский лес механик варшавского театра Лева Невинский.
ebooksa