Запах снега

И он продолжал.

– Метель началась не больше часа назад. Лавинной опасности пока нет. Я считаю, мы можем идти перевал. Если хотим.

– А мы хотим! – сказал Виталик и встал с рюкзака.

– Мы не знаем, какой там спуск, – Капец смотрел Графу в щелочки глаз, но они были непроницаемы.

– Зато знаем, какой подъем, – весело сказал Граф, – вон Андраш идет. Агзу, вперед за Виталиком! Остальные, давайте наберем хвороста на вечер.

Они набрали – кто хвороста, а кто тонких бревнышек, напиленных Андрашем, и пошли дальше. Начался подъем по ущелью. В лицо мела снежная крупа. Шли плотно, тропя лыжню.

– Слушай, Граф, – прокричал, догоняя, сквозь пургу Андраш, – я конечно, распиздяй.

– Несомненно, – качнул головой Граф, – но это хорошо, что ничего не меняется. Сегодня и завтра съедим по пол-сникерса.

– Еще батон колбасы пропал.

Граф продолжал механически двигать лыжи, приподнимая пятку креплений, потом обернулся. Выражение его лица Андраш не видел, оно все было скрыто под маской и капюшоном.

– Но я точно помню, как завязывал санки.

Граф пожал плечами и пошел дальше, давая понять, что разбираться будет потом.

XIII

С тех пор, как я остался один в тайге, мне доводилось драться с крупной добычей – с секачами или лосями, например. Но я ни разу не имел дело с медведем. Так что я не мог знать, что меня ждет. Я знал одно. Меня ждала не охота. Мне предстоял поединок.

Возможно, медведь понимал, что рядом кто-то есть. Но голод не тетка, и почти через сутки, когда человечина переварилась, а сон не шел, он все-таки показал нос из берлоги. В каких-то десяти метрах его ждали дары цивилизации: колбаса и шоколад с орехами. Я подобрал их возле лыжни, уж не знаю, зачем люди их оставили. Может, потеряли. Это был вполне приличный мишка, даже слишком крупный для этих мест – в полтора человеческих роста. Он, конечно, подкрепился шаманом, но в целом был истощен. Уж не знаю, кто или что его разбудило, но не заснуть или проснуться посреди зимы для Мишки – инцидент с катастрофическими последствиями. Его шкура бесконечно долго сохраняет тепло, но чтобы жить, нужна еда, а охотник из него так себе, особенно на глубоком снегу. На ягодах, выкопанных из-под снега, долго не протянешь.

Я же, наоборот, был в прекрасной форме, и я готов был отстоять эту землю. Я понимал, что единственный шанс убить этого гиганта – вцепиться ему в горло. Поэтому я нацелился и прыгнул. Я думал, что убью его сразу, но я был неправ. Я промахнулся мимо шеи и вцепился ему в плечо. От неожиданности он встал во весь рост и, открыв пасть, беспорядочно замахал передними лапами. Челюсть у него была вытянутая, и, хотя, шея медведя не слишком верткая, ему ничего не стоило дотянуться до меня и впиться клыками, поэтому я оттолкнулся от него передними лапами и отскочил назад. Я не ожидал такого отпора. Моя жизнь висела на волоске.

Какое-то время мы продолжали бой, как два боксера тяжеловеса, нанося друг другу удары передними лапами. Он ударил меня по предплечью, но я смог увернуться и он лишь зацепил меня когтем. Будь у него когти поострее, я бы получил тяжелую рану, но мне повезло. И все же я понимал, что скоро везение мое закончится. Даже отощавший, он в два раза превосходил меня по силе и весу. Чудом увернувшись от смертельного удара, я резко сдал назад и пустился наутек.

Косолапый не стал меня догонять. Скрывшись за деревьями, я лег на снег и снова занял охотничью позицию. Хоть мишка и понимал, что далеко я не ушел, ему было плевать. Он расслабился. Не заботясь о том, чтобы унести запасы в берлогу, он неловко уселся на задницу и начал поедать человеческую еду. Он сразу определил, что я молод, горяч и полон сил. Разумнее завалить оленя, чем вступать в драку с матерым медведем за банку сгущенки. Он простил мне глупое нападение. Дал отпор дураку – и забыл. Но он не знал, что у меня была более серьезная мотивация. Я открыл эту территорию и был намерен сделать ее своей. Я хотел гарантий, что ни мне, ни моим подопечным ничего не угрожает. А этот медведь был опасен. Он не остановился бы на шамане. Он был по-настоящему опасен для них, он был опасен для Лички!

Итак, я подполз еще ближе – на расстояние прыжка, и стал ждать. На этот раз, я хорошо рассчитал момент нападения и свои силы. Это был действительно мощный бросок. Я привстал, оттолкнулся задними лапами, взвился над землей и вцепился ему в горло. Он не смог сохранить равновесие и упал на спину. Его лапы сомкнулись на мне и начали душить. Я почувствовал смрадное дыхание – дыхание смерти. Его вытянутая пасть была все ближе и ближе, он сжимал меня сильнее, сильнее… и вдруг обмяк. Я понял, что победил. В тот день боги были на моей стороне.

XIV