Запах снега

– И сколько ты думаешь сидеть? Это может продолжаться до мая.

– Значит, останемся до мая, – хлопнул по коленке Граф.

Он видел, что его оптимизм разделяют далеко не все. Капец смеялся.

– Чем планируешь питаться? Лишайник откапывать?

– Ты помнишь слова Тома? – Граф смотрел на Капца серьезно, давай понять, что веселье не разделяет. – Сидеть, сидеть. Пока не пройдет снегопад и сутки после.

– Помню. Но из всех правил есть исключения, – Капец глядел исподлобья. – И кому, как ни тебе, об этом знать.

– Хочешь сказать, – медленно произнес Андраш и посмотрел на Графа, – что как только распогодится, мы пойдем назад?

– Нет, – твердо ответил Граф. – Только вперед.

Он заметил, что в группе ерзанье. Ерзали все, кроме девчонок. Личка неподвижно лежала в спальнике, будто спала. Надежда с безразличием ковырялась в зубах.

– Так ты… хочешь идти дальше? – спросил Виталик.

– Я хочу оставить себе возможность идти дальше.

– Предлагаю, – неожиданно громко и приподнято заявил Капец, – поделить снаряжение по-братски. Палатку, горелки, печку мы вам оставляем. Возьмем только спальники, кан и спутниковый телефон, чтобы вызвать бураны.

– Вам – это кому? – все так же тихо и спокойно спросил Граф.

– Как же мы без палатки?! – испугался Валька.

Виталик и Андраш хмуро посмотрели на него, дескать, первый раз, что ли, но Капец учтиво разъяснил:

– Завтра мы пройдем Невозможный и спустимся в зону леса. Сделаем большую красивую нодью, возляжем около нее, и с кайфом в тепле отоспимся. И так все три ночи, пока будем выходить через перевал Лисий на буранку. Дальше вызовем снегоходчиков и – в Советский!

XXII

Капец с видимым удовольствием взял все дела в свои руки, внезапно став общительным, веселым и деятельным. Пока Валька, Андраш и Виталик рассеянно, медленно и как будто с неохотой паковали свои рюкзаки, он разделил еду и снарягу, собрал рюкзак и с прибауткой «кто со мной – тот герой!» вылез на улицу, где уже рассвело и вовсю бушевала пурга. Вслед за ним палатку покинули Валька и Андраш. Тщательно закутавшись, Лика пошла их провожать. За ней вылез и Граф.

– Ну, бывай! – радостно и дружелюбно обратился к нему Капец.

Граф молча подал руку.