Его птичка

22
18
20
22
24
26
28
30

— Это ничего не значит. Мне это не нужно. Я люблю тебя. Рома, не молчи. Прошу тебя, не молчи.

— Когда мы только познакомились, — вдруг заговорил он совершенно холодным тоном и, взяв за плечи, посмотрел в лицо, опрокидывая меня в пучину отчаяния от пустоты, что я увидела в его глазах. — Ты говорила, что никогда не врешь.

— Это…

— Может быть, пора перестать врать себе? Признаться себе, чего тебе хочется на самом деле.

— Рома…

Его руки погладили мои плечи, вверх-вниз, заставляя тело наполниться истомой, а губы — невольно издать стон.

— Хочу тебя, — вдруг сказал он и, наклонившись, провел языком по губам, заставляя шагать назад. От этой незатейливой ласки и его настойчивости внизу живота сладко потянуло, а сердце застучало со скоростью мазурки.

— Рома, я люблю тебя. Люблю… — шептала я, обрисовывая сухие мышцы его рук и расчесывая руками волосы, притягивая к себе ближе этого сложного, непостижимого человека.

Он посадил меня на барную стойку, убрал ноутбук в сторону. Раздвинув мои ноги как можно шире, он вклинился между ними и, отодвинув ткань трусиков, прижался губами к женственной сердцевине, порождая внутри настоящую бурю эмоций и чувств.

Он ласкал меня языком все быстрее, словно торопился довести до оргазма. И тело, жаждущее разрядки уже много дней, взорвалось яркой вспышкой удовольствия. Я кричала, сжимая его голову бедрами, оттягивая волосы и двигая бедрами в такт его языку, которым он слизывал соки.

Настойчиво и даже грубо поцеловав меня, он дал мне ощутить мой собственный вкус. Рома долго смаковал мой рот, языком вылизывая внутреннюю шелковистость, не давая даже опомниться после взрыва и вынуждая чувствовать новые волны возбуждения.

И пока я приходила в себя, он одним слитным движением толкнулся внутрь, поднимая и держа меня на весу.

Я прыгала на его члене, стараясь по требованию не закрывать глаз. Но резкие движения его бедер, большой член внутри, заполняющий все тесное пространство, и леденистые глаза, которыми он выжигал мою сущность, быстро подвели к новому краю нирваны.

Я выгнулась дугой, прикрывая глаза. Издала гортанный низкий стон, дрожа всем телом, чувствуя, как и сам Рома падает за мной в эту пропасть наслаждения. Его член окаменел и тут же исторг обжигающее семя, заполняя лоно.

Все закончилось внезапно. Только что Рома был во мне, а вдруг я чувствую лишь прохладу и влагу, стекающую между ног. Колени дрожат, и я удерживаюсь за столешницу рукой, чтобы не упасть. Открываю глаза и даже жмурюсь от яркого света.

Что происходит?

Рома отходит к холодильнику и, возвращаясь, кладет на стол какую-то пачку документов, венчая это новеньким телефоном последней модели.

— Пока там только два номера. Мой и Диксона.

— Что?

— Для меня будет слишком жирно иметь в женах мировую звезду.