Партнер — лишь фон. Она казалось пылающим огнем среди бесконечного количества льдин и айсбергов. Красива, талантлива, по-своему мужественна, раз смогла выйти на сцену, раз смогла преодолеть стыд и страх.
Она справится. Ничего страшного не произошло, но и обманывать ее нельзя, нельзя снова доставлять ей страдания, как Веселов. Только не ей.
Кстати.
— Где этот ублюдок?
— Отлеживается в гримерной. Его один из близнецов приложил, — указал он рукой на пару парней и женщину. Ее я уже видел, а вот парни казались лишь смутно знакомыми.
Тут на нас шикнула какая-то дама в черном костюме. Я лишь приподнял брови, и она, вздернув подбородок, отвернулась.
— Я пойду к нему, скажу… — начал я было делать шаг в сторону, но Афанасьев меня задержал.
— Да стой ты здесь. На Аню смотри. Она тебя уже заметила.
И как ты это понял?
Это было невозможно, не в такой толпе и не сквозь свет ослепляющих софитов, но я все равно ощутил касание ее взгляда.
Она действительно заметила меня и как будто бы ожила.
О, девочка моя, как же я буду по тебе скучать. По тебе и твоей улыбке, что во время секса была обжигающей. По твоим тихим стонам, когда я в тебе. По твоей непосредственности, от которой хочется улыбаться и мне. По твоему совершенному телу. Ты не простишь меня, ведь так? А если и простишь, то не забудешь. Со временем возненавидишь, и наша страсть сожжет нас самих.
Представление закончилось бурными овациями. Я хотел дать себе пинка, что даже не купил цветов.
Оказалось, они были и не нужны. Когда Афанасьев провел меня за сцену, Аня буквально сбила меня с ног, радуясь просто тому, что я появился.
Оставаться хладнокровным, когда тебя охватывает вихрь, было сложно, поэтому я не сопротивлялся, пока получал поцелуи и крепкие объятия. Да и не хотел, если честно. Наслаждался последними минутами счастья. Старался надышаться перед своей неминуемой гибелью.
Я не стал ничего спрашивать о Веселове, сейчас не стоило отвлекать ее от триумфа.
— Ты пришел, Рома! Я так рада, что ты пришел. Я знала, знала.
Сзади, пока мы шли в гримерку, фыркнул Афанасьев.
Урод.
Белая, недавно выкрашенная дверь была закрыта.