Его птичка

22
18
20
22
24
26
28
30

На меня уже странно смотрит один из барменов, поднимает густую бровь и подмигивает.

Получается, смотрела на него?

Задираю подбородок, насмешливо вильнув конским хвостом, и бегу в гримерную.

Тут как и везде. Толкучка, запахи лака для волос, пота, свежей лайкры. И целое море свеженьких тел на любой вкус и цвет для забавы парней, что уже трясутся в зале в ожидании номера клуба «Дом утех».

Что за название?

Девчонки смеются, разговаривают, пока глотки друг другу перегрызать не хотят. Но это временно, до первой ссоры, до первого мужчины и первого соперничества.

Именно зависть проявляет в людях самые их худшие качества.

— Аня, — слышу чуть высоковатый для мужчины голос. — Не надумала оголить сиськи?

Тишина образовалась гробовая, кто-то пискнул, скрывая смех, кто-то пошутил вполголоса: «Было бы что оголять», и я поворачиваюсь к Максиму, местному менеджеру и арт-директору.

— Я думала, мы договорились, — цежу сквозь зубы, и все смотрят на Максима. Тот, видя мой далеко не добрый взгляд и сумку, с которой я уже готова выбежать, поднимает руки.

— Сдаюсь, я же просто спросил. Слушай, — он подходит ближе и похотливо наблюдает, как я вернулась к переодеванию. Сняла кофту, лифчик, надела другой, обшитый блестками. Стянула джинсы, трусики и быстро надела другие, с хвостом из ткани.

У танцоров есть стыд, а вот стеснительности нет. Нам порой приходится менять костюмы в таких местах и с такой скоростью, что не до приличий.

— А как насчет приватов?

Переодевшись и быстро вытащив на стол косметичку, смотрю на Катю. Рыжая, невероятно красивая. Давно в этой сфере и порой помогает мне не потеряться и не спуститься совсем до проституции. Это она привела меня сюда.

Та медленно, соблазнительно отворачивается от зеркала, где успела накрасить только один глаз, и закидывает ногу на ногу, в лучших традициях Шерон Стоун из «Основного инстинкта».

Взгляд Макса сразу меняется, а остальные девчонки замирают в предвкушении скандала. От этих двоих летят искры. Знакомы давно, он ее хочет, но у нее свои условия. И первое — верность, которую Макс обеспечить не может. Сейчас она ставит условия по поводу моих приватов.

— Никаких касаний. Никаких разговоров. Пришла, жопой покрутила, ушла.

— Было бы чем крутить, — шутит кто-то, и я невольно усмехаюсь.

— Ты смотри, Ленкова, чтобы от того, как ты крутишь жопой, шест не сломался, — мельком смотрит на шутницу Катя и снова возвращает хитрый взгляд на застывшего Макса. Застывшего, особенно после того, как Катька наклоняется и выставляет на обозрение низкое декольте.

— Ей семьдесят процентов.