— Хорошо, — повторил сержант и, пройдя мимо него, вышел в открытую дверь.
Он опустил автомат. Девушка сказала что-то быстро и тихо, он что-то буркнул в ответ и, все еще злясь, улыбнулся ей. Девушка опустила глаза и внезапно поняла, что стоит почти голая. Не сводя с него глаз, она села на кровать, одной рукой загородив открытые бедра, а другой оттягивая вниз короткую рубашку. Он еще раз улыбнулся ей и вышел из комнаты, заперев за собой дверь.
На лестнице он остановился и закурил сигарету. Спускаясь вниз, он глубоко затягивался, нащупывая ступени, осторожно и тихо. Внизу он увидел сержанта, который шевельнулся, когда он подошел к нему. В глаза ему вдруг ударил луч света, он увидел руку сержанта, сдергивающую с его плеча автомат.
— Давай сюда. Ты опасно шутишь, — сказал сержант.
Луч света стрельнул в потолок. Губы сержанта были стянуты и бесформенны из-за торчащей в них сигареты.
— Хорошо, теперь можно идти, — сказал сержант.
Он направился к выходу.
— Назад! — крикнул сержант.
Дулом автомата он подтолкнул его к лестнице, ведущей наверх. Он поплелся вперед, чувствуя на спине горячее, свистящее дыхание и тяжесть под лопатками. Он задержался у двери, но сержант снова подтолкнул его.
— Я преподам тебе, болван, урок армейского или, если тебе будет угодно, военного поведения. Ты думаешь, ее братишки церемонились с нашими? Подожди, вернешься домой, тогда у тебя откроются глаза, если только тебя раньше не ухлопают. А ну, влезай быстро!
Свечка, теперь стоящая на деревянной спинке кровати, еще горела. Девушка лежала, закинув одну руку за голову. Ему показалось, что она спит, однако когда, подталкиваемый дулом автомата, он приблизился к кровати, то увидел, что глаза у нее открыты. Она лежала, не шевелясь, хотя должна была слышать, как они вошли в комнату. И только пальцы на другой руке дрожали.
Они стояли у кровати несколько минут. Он почувствовал, что дуло не давит ему в спину, а тяжесть исчезла. Было так, будто ничего не случилось, будто сейчас они впервые вошли в эту комнату и, смущенные своим появлением, стояли перед чужой полуголой девушкой, которая, закрыв глаза в ожидании сна, переживает вновь все события минувшего дня, чтобы завтра перенести их в свое спокойное, упорядоченное прошлое. Голая рука, подложенная под голову, источала тепло. Одеяло четко обрисовывало ее тело; она лежала, подтянув ноги к животу.
Он отвернулся. Сержант стоял сзади, ладонью опираясь на автомат, лицо у него было сосредоточенное. Он пристально разглядывал сержанта и все никак не мог встретиться с его взглядом. Девушка лежала спокойно, пальцы у нее уже не дрожали. Внезапно она повернулась к ним лицом и улыбнулась. Черты ее лица, предельно напряженные до этого момента, утратили выражение настороженности, перед ними было прелестное девичье лицо с поднятыми кверху уголками губ.
Девушка смотрела прямо на них, притягивая их взгляды своими глазами и улыбалась. Потом она глубоко вздохнула, отвернулась к стене, натянула одеяло до шеи и закрыла глаза. Они стояли не двигаясь. Девушка лежала вытянувшаяся и спокойная, как во время сна. Он подошел к кровати и погасил свечку. Потом вышел из комнаты и уже на лестнице услышал шаги сержанта, медленно спускавшегося вслед за ним.
Руины поглотила тьма.
Перед ними высилась одна-единственная стена соседнего дома. Продырявленная отверстиями пустых окон, она была похожа на развалины Колизея, торчащие на фоне неба; небо очистилось от туч, и звезды понемногу пробивали своим мерцанием густую темноту.
II
На следующий день рано утром пришло сообщение от командира, что на рассвете они выступают дальше, и поэтому весь день показался ему каким-то беспокойным.
После завтрака он несколько часов подряд бесцельно слонялся по лагерю, потом подошел к палатке, где спал сержант. Когда он вошел, сержант взглянул на него и отвернулся, уставившись в брезент палатки, ясно давая попять, чтобы он выкатывался. Он кивнул головой и вышел.
Перед обедом, когда он собирал свои вещи, и потом, когда проверял, не забыл ли чего-нибудь, чтобы на рассвете лихорадочно не искать, он все думал, что произошло вчера между ним и сержантом. Потом он долго ходил между палатками. За цепочкой машин, замаскированных зеленью и сетками, была свежая, не вытоптанная трава. Он валялся там в ожидании обеда. После обеда день тянулся опять медленно и лениво. Несколько разок возвращался в свою палатку, ложился и закрывал глаза, пытаясь заснуть, чтобы скорее промелькнул вечер и ночь. Сон, однако, не пришел, поэтому, когда после полудня стали набирать патруль из добровольцев, он вызвался патрулировать, надеясь, что, шагая всю ночь с солдатами по замершему городу, он сможет не следить за временем, лениво бегущим минута за минутой.
ebooksa