Вампиры в Москве

— Да вот так получилось, жизнь такая. Ну, а вы то чем занимаетесь, учения?

— Никакие не учения. Социализм защищаем.

— От кого?

— А ты газеты почитай, узнаешь. В стране власть перешла к ГКЧП, который против бардака и развала:

— И я против. Надоело ютиться по подвалам. А что такое это ГКЧП?

— Государственный комитет по чрезвычайному положению. Горбачев болен, Ельцин — враг.

(— да, хорошо бы вновь настали старые времена — дефицитные книги, дешевая водка…)

— Я всегда знал, что он враг. Агент иностранной разведки. Так ведь?

— Насчет разведки не знаю, но…

Завязавшуюся было политическую беседу мягко прервал какой-то подошедший офицер:

— Витя, ты ведь знаешь, что с населением разговаривать не положено! Кстати, а завтракать-то будешь? Полевую кухню развернули, тушенку дают.

Так встретили утро 19 августа 1991 года сержант Фролов и бомж Василь.

ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО

День начинался отвратительно, точнее, отвратительное начало дня определялось отвратительной предыдущей ночью. А как замечательно все складывалось, просто ни тени на ясном небе!

Итак, после длительных уговоров и подарочков, Малючков наконец-то подбил на интимный вечер с правильным классическим антуражем( свечи, вино, музыка) длинноногую красотку Оленьку, секретаршу Фрунзенской районной прокуратуры. По причине своей женатости, девушек опер обычно приводил на квартиру холостого Грищука, когда тот дежурил в отделении. И на этот раз других вариантов не было:

— Слышь, Грищук, выручай. Залавсал-таки эту кошелку, дай ключи от хаты. Шампанское в благодарность оставлю в холодильнике. А если жена начнет на работу названивать, скажи, что уехал по вызову. Ты меня хорошо слышишь?! Не притворяйся, отвечай быстрее…

В трубке что-то заурчало и засопело — шла активная внутренняя борьба. И опять победила дружба и традиционная мужская солидарность:

— Только все прибери в квартире, свинства, как в прошлый раз, не оставляй. Потом неделю презервативы из всех углов выметал.

— Да баба больная попалась — никак без этих вонючих резинок не соглашалась, я же объяснял.

— Ты всегда все можешь объяснить. И не вздумай коньяк из бара выпить. Не для тебя…