Среди книг имелся и роман и «Преступление и наказание», так же выборочно переписанный от руки. Красным карандашом был подчеркнут момент, когда Раскольников доказывает судебному следователю права выдающихся людей переступать через моральные препятствия.
Она прочла «Диалоги о естественной религии» Давида Юма и какие-то современные теории позитивных психологов, которые показались ей детским лепетом по сравнению с тяжеловесными текстами, сражающимися с нею, как драконы.
Чтением Даша не ограничилась. Она больше не жаловалась на голод, хотя кто бы знал, как это оказалось трудно. В ее семье не было культа еды, богемная мать никогда не кормила дочку по режиму. Еда воспринималась приятной пунктирной линией, сопровождающей жизнь, и девочка часто перекусывала на ходу, ела что попало. Но когда ее перевели на обычный рацион лесной деревни — травы, коренья и орешки, она вдруг почувствовала, что мысль о кусочке обычного хлеба или карамельке заставляет увлажниться глаза.
Лада, конечно, воспользовалась случаем — сама она называла это испытанием прочности, но Даша понимала, что руководит ею не желание воспитать сильного воина, а зависть, ревность, ненависть и надежда, что однажды Даша сорвется и разочарует Хунсага. Короче, Лада пекла чаще обычного. В доме так одурманивающее пахло теплым сладким тестом, что хотелось выть. Пирожки и ватрушки — такие свежие, дышащие, теплые, румяно-золотистые — всегда лежали на столе, накрытые тонким льняным полотенчиком. Руку протяни — и попадешь в запретный рай. Даша старалась чаще бывать вне дома, но по ночам ей снились пряничные домики и колдунья, ласково зовущая из окна.
Когда книги были изучены, Хунсаг начал давать ей первые задания. Он научил ее расслабляться — поступательно «отпускать» одну часть тела за другой, пока организм не погрузится в глубочайший надежный качественный сон. Это умение очень пригодилось — из-за вечно пустого желудка девочка почти потеряла сон. Он научил Дашу задерживать дыхание на восемь минут — та сначала боялась, но выяснилось, что все не так трудно, если доверчиво и старательно следовать его указаниям. Хунсаг был хорошим учителем — терпеливым и грамотным. Даша быстро втянулась. Никогда в жизни ей не было так интересно, никогда и ничего до такой степени не увлекало ее.
Она научилась так имитировать голоса лесных птиц, что те начали ей отвечать. Научилась находить травки, снимающие боль. Предсказывать погоду. Читать простейшие мысли: Хунсаг рисовал на листе бумаги что-то простое — яркий треугольник или схематичный автомобильчик, а Даша пыталась угадать, что учитель имел в виду, и почти никогда не ошибалась.
Девочка видела, как радуется Хунсаг, когда у нее все получается, и отчего-то радость была, как ялтинский сентябрьский пляж, обнимающей и теплой.
Ее положение в деревне изменилось. Если раньше на нее в лучшем случае не обращали внимания, то теперь при приближении девочки все почтительно опускали глаза, как будто бы та была коронованной особой. Даже Лада со временем перестала дразнить ее вслух, хоть и позволяла себе недобрые взгляды.
Сперва Даше было неловко, а спустя какое-то время стало даже лестно. Она всегда ощущала себя обычной девчонкой — и вдруг взрослые люди едва ей не молятся, ловят обрывки ее слов и стараются угодить.
Только вот чертов стакан никак не поддавался.
Обычный граненый стакан, но он мог испортить ее жизнь, точно мрачный артефакт черной магии. Даша смотрела на него исподлобья и прямо, представляла, как стакан срывается со стола, летит на пол и разбивается на сотни поблескивающих стеклянных брызг (Хунсаг учил ясно видеть желаемое уже свершившимся)… Ничего не помогало.
— Не получается? — раздался спокойный голос из-за ее спины.
Он всегда подходил бесшумно.
Даша была вынуждена с досадой покачать головой.
— Ладно. — Приблизившись, Хунсаг погладил ее по волосам. — Да, задание сложное. Но… Вот, смотри.
Усевшись на стул напротив нее, он вперил взгляд в стакан, и так прошло несколько минут. Даша уже начала скучать, как вдруг на лбу мужчины выступили мелкие капли пота, и она поняла, вернее, почувствовала: сейчас что-то произойдет. Ей стало жарко, как будто бы остановившийся взгляд учителя был адресован не только стакану, но и отчасти ей самой. В голове как будто надули воздушный шарик, заложило уши, Даша подняла руки, чтобы потереть глаза, — а в итоге пропустила момент, когда невидимая рука отшвырнула стакан в сторону и тот раскололся на мелкие кусочки.
Головная боль тут же ослабла, а затем и вовсе покинула ее.
— Это… чудо, — выдохнула потрясенная Даша.
— Чудес не существует, — улыбнулся Хунсаг. — Только неисследованные возможности. Что ж, раз не сумела разбить стакан, хотя бы собери осколки.
Однажды Хунсаг привел к Даше какого-то парнишку, совсем юного. У того были мечтательные голубые глаза и детская ямочка на подбородке. Казалось, он не отдает себе отчета, где находится, почему вокруг него — лес и какие-то незнакомые люди, почему кто-то с ним ласков, а кто-то равнодушно проходит мимо. Взгляд его был туманным.
ebooksa