Будь Хунсаг обычным человеком, то не заметил бы появления бобогото — тот ступал мягко, тихо, как пантера. И подошел со спины. Это было так трогательно: местный колдун знал, с кем имеет дело, всерьез рассчитывал, что напряженной спиной Хунсаг не почует приближающегося холодка.
Хунсаг почуял — когда тот был еще за сотню шагов до хижины. Почуял и подобрался весь, распрямил позвонки, подтянул живот. Со стороны-то он смотрелся расслабленным, на самом же деле был воином, готовым к атаке. И решил подыграть колдуну, обезоружить того неожиданным выпадом. До последнего момента стоял, повернувшись спиной к двери, и, когда бобогото оставалось преодолеть лишь несколько шагов, резко развернулся на пятках, насмешливо поздоровался на местном наречии, а потом сказал:
— Я тебя искал. Долго.
«Сказал» — неверное слово для описания способа, которым общался Хунсаг. Речь он как раз не использовал, да и вряд ли бы смог, зная лишь несколько фраз на певучем, как ветер, чужом языке. Но Хунсагу не нужны были слова, чтобы сообщить о себе такому человеку, каким являлся бобогото. И судя по тени недоумения, мелькнувшей на круглом черном лице, тот прекрасно умел ловить мысленные импульсы.
Хунгсаг рассматривал колдуна — высокого, черного, хмурого — с уважением. Ведь самому ему потребовались годы практики, чтобы научиться с паучьей ловкостью пробираться в спутанные клубки чужих мыслей. Он учился у блаженного старца в Китае, у мрачновато-аутичного французского гипнотизера, у сибирских староверов и перуанского нагваля, который был вроде бы самым гостеприимным из учителей, но когда Хунсаг уснул в его доме, попытался полоснуть по его горлу старинным ножом. Бобогото же никогда не выезжал за пределы континента, его породившего, большую часть жизни провел в глухом лесу, и все, что он умел, досталось ему при рождении. Сильным он был. Сильным и умным. Хунсаг сразу это почувствовал.
Колдун в свою очередь рассматривал незнакомца с настороженным недоумением — как будто бы один опасный хищник втягивал трепещущими ноздрями дух другого, оттягивая момент смертельного атакующего прыжка.
— Кто ты?
Вопрос, родившийся в голове Хунсага, неопытный человек принял бы за игру подсознания. Но Хунсаг знал, что вопрос пришел извне, из устремленных на него черных глаз.
— Я приехал издалека. Неважно откуда. Мне нужна твоя помощь.
Колдун отошел на несколько шагов, туда, где у круглого стола лежала на полу, раскинув руки, Харума. Глаза ее были открыты, а остывающие губы растянула адресованная кому-то невидимому улыбка.
Безмолвный диалог продолжался.
— Это ты сделал? Убил ее?
— Это было необходимо. Иначе ты не появился бы.
— Ты знал, что она была моим другом?
— У таких, как ты и я, друзей не бывает. Не может быть друзей. Она умерла счастливой.
— Зачем же ты меня звал? — Темные глаза хмуро сверлили непроницаемое лицо Хунсага.
— Я хочу, чтобы ты научил меня. Хочу, чтобы показал, как делаешь мертвых живыми.
Бобогото расхохотался. Смех его был страшен — ликование почуявшего падаль стервятника.
— Ты глуп, если считаешь, что я стану это делать.
ebooksa