— Нет, наверное, тело его святейшества разорвало одной из ракет.
Александр хотел сказать еще кое-что, но потом вдруг замолчал и отрешенно уставился в стену.
Энрико мог представить, что творится в душе швейцарца. В мае он предупредил покушение «Totus Tuus» на Кустоса, чтобы через несколько месяцев стать свидетелем, как понтифика все же настигнет судьба. В Александре бурлили разные чувства: печаль, злость и горечь.
Луу, оглядев всех, сказал:
— Вы не вспомнили ничего важного, что бы вам хотелось сообщить мне? Сегодня вечером я уезжаю в Рим, чтобы сделать доклад в Ватикане. Это непростая задача, поверьте мне!
— Вы, наверное, лучше проинформированы, чем мы, дон Луу, — заметила Ванесса. — Как отреагировали в Ватикане на эту страшную новость?
— Конечно, это был шок, но наша работа продолжается, и для печали у нас остается мало времени. Нынче самый важный вопрос звучит так: что будет после Папы Кустоса?
— Что или кто? — ухватилась за слово Елена.
— Так быстро подобные вопросы не решаются. Кроме того, еще неясно, будем ли мы вообще выбирать понтифика.
— Теперь вы говорите загадками, дон Луу. — Елена высказала то, о чем они все думали.
— Уже есть один понтифик, Луций. Многие в Ватикане придерживаются мнения, что он будет достойным главой вновь объединенной Церкви.
Александр беспомощно взглянул на Луу.
— Но все это положит конец реформам, которые Кустос провел за последние месяцы, все будет так, будто Папы Кустоса вообще не существовало.
— И даже больше, — добавила Елена, — при Папе Луции Церковь, скорее всего, станет еще более консервативной, чем когда-либо ранее. Тогда в Ватикане власть получат силы, влияние которых может оказаться губительным.
Энрико, Ванесса и Александр знали, о чем говорят: влияние «Totus Tuus».
— При таком решении это, конечно, минус, — согласился дон Луу. — Но и преимущество: схизма будет преодолена.
— Но какой ценой! — воскликнул Александр, громче, пожалуй, чем сам ожидал.
— Некоторые думают, что воссоединение стоит такой цены.
Елена взглянула на священника.
— А что думаете вы, дон Луу?