Агитбригада

Чуть в стороне, в камышах, послышались голоса. Я ускорился.

Через пару шагов вышел к людям.

— А ты чего здесь делаешь? — сердито спросил Гудков.

— Зубатов сказал передать, что он ушел агитировать, — сказал я, немного подкорректировав, как всё действительно было.

— Ладно, иди уже, — чуть смягчился тон Гудкова, — девчатам нашим скажи, что мы тут задержимся.

— А где Анфиса? — спросил я, сглотнув комок в горле. — я гляну только.

— Перебьешься, — рыкнул Гудков. — Тем более её уже в холодную увезли. Следователь из города приехал. Разбираться теперь будет.

— Но…

— Иди давай! — повысил голос Гудков и добавил, — ишь, любопытный какой.

Пришлось уйти. Для виду. На самом деле, я немного отошел в сторону и, как только меня скрыли камыши, тихонечко, по кругу, вернулся, но так, чтобы меня видно не было. Голоса было слышно чуть сбоку, но глухо. Слова различить было тяжело.

— Енох, — тихо позвал я.

Ноль реакции.

— Енох, мать твою! — иди сюда! А то я сейчас твою деревяшку прямо тут утоплю! — зашипел я.

— И что ты так сердишься? — замерцал Енох и сообщил преисполненным добродетели голосом. — Перестань гневаться и оставь ярость; ибо дающие зло истребятся, уповающие же на Господа наследуют землю…*

— Ты можешь пойти послушать, о чём они говорят?

— Могу. Но не хочу, — с чувством титанического самоуважения ответил призрак.

Я вытащил из-за пазухи дощечку и продемонстрировал строптивому недоразумению.

— Да понял я! — вспыхнул Енох и исчез.

Я остался в одиночестве. Рядом звенел комар, невзирая на холодную погоду. Очевидно на болоте был свой микроклимат или свои комариные законы. Зябко поёжившись, я приготовился ждать.

Енох появился минут через десять и сразу заявил: