Агитбригада

— Сколько он тебе дал?

— Ну ты смотри! — возмутился я, — мне что, прямо тут пересчитывать?

— Да нет, — уже тише сказал Серафим Кузьмич, — это я так. Интересно же.

Я пожал плечами и поёжился от ночной сырости.

— Ты как завтра придёшь, расскажи, — попросил призрак и добавил, — и слушай, там возле забора он хочет выгребную яму переносить. Так ты скажи ему, пусть лучше справа от черешни её обустраивает. А там, возле забора, ещё мой дед табак выращивал. И такой хороший табак у него родил, ни у кого на селе такого не было. Причём самое интересное, что именно на этом месте. А у Гераськи я посмотрел — не табак, а насмешка одна. Курам на смех только.

— И как я ему скажу? — рассердился я, — опять сон мне приснился, да?

— Да. Давай так, — обрадованно кивнул головой дед.

А я психанул:

— А не часто сны мне такие вещие снятся⁈ Так не бывает! Ты что хочешь, чтобы меня на костре сожгли?

— Сейчас не сжигают на костре, — сказал Серафим Кузьмич, правда неуверенно.

— Ну, значит, на опыты заберут, один чёрт, — фыркнул я. — Нет. Это всё слишком подозрительно. Я не буду больше этого делать.

— Ну пожалуйста. Гена, — тихо попросил Серафим Кузьмич. — Ты — единственная возможность передать весточку правнуку. Знаешь, как это тяжело, годами, десятилетиями жить возле своих родных, смотреть на них, а ни обозваться нельзя, ничего.

Он тяжко вздохнул. Мне стало жаль старика. Действительно, это ужасно.

— Скажите, Серафим Кузьмич, а вы что делать можете? — спросил я.

— В каком смысле что делать? — заинтересовался он.

— Предметы двигать можете?

— Могу, но смотря что. Бумажку могу. Щепку могу. Монету уже не могу. И очень недолго, — ответил Серафим Кузьмич.

— Вот и отлично, — улыбнулся я, — значит будете общаться с правнуком хоть каждый день.

— Как⁈ Что ты задумал⁈ — заволновался, запричитал призрак.

— Я сделаю и подарю вашему правнуку спиритическую доску, — пожал плечами я.