Я принимаю его правила игры, и зажимаю старуху по другую сторону:
— Думала, не попадешься?
— Я все расскажу, — старушенция заискивающе вглядывается в мрачное и круглое лицо Тимура, который косит на нее взгляд, полный неодобрения и угрозы. — Я ведь актриса, уважаемый. Актриса на нищенской пенсии. Вот и подрабатываю. Я не виновата. пенсии ни на что не хватает.
— Продолжайте, гражданочка.
Тимур, похоже, тоже актер, потому что я сама готова поверить, что он старший лейтенант.
Он бы мог быть мошенникам, потому что сейчас его аура не дает сомневаться в его игре.
— Так она же мне даже не заплатила вторую часть, — шепчет старуха, прижимая собаку к груди. — Исчезла. Скрывается, наверное, да?
— Детали дела не раскрою.
— Понимаю, — кивает старушка. — Гадина она. Сказала, что заплатит. Ну, я же внукам хотела подарки сделать… Вот и пошла на такое. Я эти ночи даже не спала, хотела деньги даже вернуть, ведь… это же неправильно. Я же честная женщина. Я обычно только шум навожу, покричу, а тут… Не знаю. Деньги хорошие ведь. Пенсия маленькая.
— За хорошие деньги можно и лжесвидетельствовать? — цежу я сквозь зубы.
Так. Ия заявилась ко мне с целью разыграть спектакль, в котором мне была отведена роль неадекватной истерички. Прекрасно.
— Я же говорю меня обманули! А я старенькая, глупая, — опять смотрит на Тимура, который сердито щурится на нее. — И ведь никому я в итоге не врала. Показаний не давала. Вот вам дам. Даже в письменном виде. За это же будет поблажка? Я ведь старенькая. Господи, какой позор… Я так и знала, что с этой гадиной будут проблемы. И меня взяла и сдала! Исчезла, не заплатила и сдала!
— У вас, гражданочка, большие проблемы, — Тимур разворачивает старуху за плечи к себе. — И тут может грозить даже срок.
— Ой, нет… — всхлипывает она в ответ.
— Да, — Тимур щурится. — Вы на карандаше. И заводим личное дело. Поэтому из города не выезжаем, не пытаемся скрыться. Для показаний вызовут.
— Да, конечно, — кивает и пятится. — Сижу мышкой и жду. Ой, кажется, давление подскочило.
— Свободны.
Старуха со слезами на глазах скрывается в переулке, из которого доносится запоздалый лай.
— Я ничего не понял, — Тимур вздыхает, устало глядя на меня. — Во что вы влипли?
— Одна хитрая бледная поганка позарилась на полянку подосиновиков под красивой осиной, — шепчу я. — И эту бледную поганку зовут Ия.