Рассмеявшись, Ульяна поправила очередной своевольный локон из остатков школьной прически.
– Наберись терпения, Солнышко, мы уже почти на месте.
Странно, но вокзал был совсем в другой стороне. Тем временем фаэтон свернул в переулок, звучно расплескал колесами грязную лужу и покатился вдоль высокого дощатого забора, за которым строили что-то очень большое и раскрашенное в скучный мышасто-серый цвет. Может, потом перекрасят?.. Задумавшись над этим, Александра как-то пропустила мимо сознания остаток пути и тот момент, когда экипаж заехал в какие-то ворота.
– Со-олнышко?!
– А?..
– Ты сама выберешься, или помочь?
– Сама!
Покинув фаэтон, девочка тут же загляделась на высокие штабеля всевозможных ящиков, мешков, бочек и коробок – аккуратные ряды которых уходили прямиком в гулкую темноту бесконечно-длинного лабаза. Незаметно поежившись (вот никогда она не любила темноту!), Саша обернулась и невольно замерла при виде зеленого домика на больших железных колесах: пыльного, с облупившейся краской на бортах, и отчего-то вкусно пахнущего свежим березовым дымом. Вообще, когда кузина говорила про их вагон, она подумала, что речь идет об отдельном купе – одна старшеклассница-пансионерка как-то хвасталась, что несколько раз путешествовала в таком с родителями…
– Юная хозяйка.
Обнаружив подле себя согнувшуюся в низком поклоне незнакомую девушку, Александра вздрогнула и едва не спряталась за близкую и такую надежную юбку старшей сестры. Впрочем, пару шагов поближе к укрытию она все же сделала – так, на всякий случай.
– Знакомься, это твоя доверенная служанка Ким Дунг.
– Моя?..
Незнакомка поклонилась еще раз и приглашающе повела рукой – а за ее спиной какой-то мужчина нагло схватил и куда-то потащил Сашин чемоданчик.
– Она покажет твое купе и поможет переодеться.
Поднявшись на каменный пандус и перейдя с него в распахнутую дверцу тамбура, девочка в очередной раз удивилась – насколько же внешний облик старенького вагона не соответствовал его красивому внутреннему содержанию. Она слабо разбиралась во всех этих штуках, но вот красное дерево все же узнала: в их поместье им были отделаны стены папенькиного кабинета… Впрочем, все сравнения вылетели из головы, стоило ей только увидеть пусть и небольшое, зато только и исключительно свое купе – после надоевшего дортуара с девятью соседками-ровесницами и одной взрослой воспитательницей, любая отдельная комната воспринималась невероятной роскошью. А уж если эта самая комната уютная, светлая и удобная!..
Услышав сдавленно-счастливый визг, хозяйка вагона понимающе улыбнулась: сестренка наконец-то добралась до пошитых специально для нее сарафанчиков и прочих легких летних вещиц. Школьная форма – это, конечно, хорошо и правильно – когда все одинаково одеты, нет никакой возможности выпячивать богатство своей семьи, или насмехаться над чужой бедностью. Но уж на каникулах-то можно малость побаловать ребенка? Особенно вспоминая тот ужас, в который обычно наряжают девочек ее возраста: или в платье из плотной ткани, в котором жарко даже в самую прохладную погоду, или в нечто пышное с обилием рюшечек и кружавчиков, и обязательными смешными панталончиками… Мягкий толчок и ощущение начавшегося движения, затем резкое торможение и неприятный скрежет вагонной сцепки, приглушенный гул провожающей публики, близкий голос привокзального коробейника, которого с Ульяной разделяла только тонкая стенка вагона – все это ничуть не мешало девушке потихонечку раздеваться, попутно мурлыкая какую-то немудреную песенку.
– А вот папиросы, кому папиросы?! «Фабрика Шапошникова», «Торговый дом Асмолова», «Товарищество табачной фабрики Габай» – только самые известные и надежнейшие производители с репутацией!
– Трубочный табак есть?
– «Герцеговина Флор» по три рубля за фунтовую упаковку. Изволите приобрести? Благодарствуем… Папиросы, кому папиросы!!! Свежие, ароматные, превосходного вкуса и наивысшего сорта: «Дюшес», «Царские», «Осман», «Чайная Роза», «Императорские»!.. Для настоящих ценителей и знатоков имеется новинка от компании «Империя Табака» – тонкие сигареты с вполне надежным фильтром из чистейшего хлопка! Налетай-покупай и с собой забирай!..
Стоило ростовому зеркалу отразить все обнаженное великолепие молочно-белого тела, как нескончаемый речитатив предприимчивого коробейника начал заметно отдаляться. Затем возгласы и рваные фразы провожающих перекрыл звонкий голос станционного колокола, ему в ответ тут же гулко проревел что-то прощальное паровозный гудок – и под какофонию множественного лязга вагонных сцепок, нагая красавица наконец-то вступила под упругие струи рукотворного дождя.