– О-ох!!!
Счастливо вздохнув, Ульяна обняла душевую стойку и надолго замерла под секущими нитями прохладной, теплой, умеренно горячей – и вновь божественно прохладной воды. После липкой жары и колючей пыли харьковских улиц, это было так неправдоподобно хорошо и освежающе, что она поневоле простонала что-то выразительное и очень сладострастное… Хотя вообще-то, благовоспитанной невинной девице из хорошей семьи такие звуки издавать не полагалось – по крайней мере, до своего замужества и первой брачной ночи! По счастью, служанка-кореянка, караулящая хозяйку с большим пушистым полотенцем наперевес, имела удивительно избирательный слух.
– Заскучала, Солнышко?
Услышав голос кузины, погрузившаяся в разглядывание придорожных пейзажей Александра тут же отлипла от оконного стекла и уселась обратно на диван, совершенно машинально разгладив складочки на светлой юбочке. Набрала воздуха, собираясь задать несколько вопросов и совершенно невзначай похвастаться своим новым и определенно самым любимым сарафанчиком, наконец-то разглядела Ульяну…
– Ух ты!
Позабыв все занятия по этикету, девочка совершенно некультурно распахнула рот, рассматривая босоногую сестру с пышной гривой влажных волос, и ее потрясающе красивый халат из жемчужно-бежевого шелка.
– Значит, не заскучала. Кушать хочешь?
Пока Сашенька отрицательно мотала головой, живот предательски пробурчал что-то согласное.
– Во-он там на столе лежит меню. Видишь? Открываешь, берешь встроенный карандашик и отмечаешь галочками, что хочешь на обед – и пока его готовят, как раз успеешь освежиться в душе и выбрать себе халатик.
Позабыв о том, что она вообще-то хотела задать целую кучу вопросов (и немножко похвастаться обновками), девочка завладела бордовой книжицей. Быстро определилась с тем, что скушает первым и вторым, жирно очеркнула строчку с упоминанием компота, и надолго зависла над списком десерта. По большей части незнакомого, но явно очень вкусного!!! Посомневавшись, сладкоежка поставила «птичку» напротив воздушного безе. Подумала, и нехотя изменила выбор в пользу миндального пирожного. Нахмурив бровки и малость посопев, Александра оглянулась на сестру, подставившую голову под целый набор гребней и расчесок в руках своей горничной Кьюнг-Сун… В общем, так и не дождавшись подсказки и еще раз вздохнув от сложности предстоящего решения – она окончательно остановилась на сливочном мороженом с карамельным сиропом и орехово-шоколадной крошкой.
– Юная хозяйка?
Как и в первый раз, кореянка подкралась совершенно неслышно и незаметно, только вот теперь девочка уже ни капельки ее не испугалась. Более того, в процессе примерки обновок непонятное «Ким Дунг» как-то само собой превратилось в понятную и привычную Дуню – а сама девушка оказалась в меру смешливой, очень почтительной и совсем ненавязчивой, позволив хозяйке самой выбрать наиболее понравившееся платье. Александра вообще была очень самостоятельной девочкой, отчего многие одноклассницы временами дразнили врединой и задавакой – вот только взрослые очень редко прислушивались к ее желаниям и просьбам. Разве что маменька… Впрочем, Софья Михайловна в последнее время скорее откупалась от дочки разными игрушками-безделушками и сладостями. Наверное, именно поэтому путешествие со старшей кузиной все больше нравилось светловолосой привереде, всего-то и хотевшей толики внимания и любви…
С удовольствием поплескавшись в душе и сделав очередной нелегкий выбор в пользу халатика из темно-зеленого шелка с вышитой на спине птичкой – впоследствии оказавшейся соловьем на ветке сакуры, нагулявшая отменный аппетит Сашенька проследовала обратно в салон. К слову, чем-то неуловимо схожий с будуаром матушки в поместье. Разные милые штучки на полочках и стенах, обивка пастельных тонов, свежие цветы в паре ваз…
– Bon appétit!
– И тебе приятного аппетита, Солнышко.
Вкусный обед завершился небольшим сюрпризом с десертом, вызвавшим у Ульяны долгий смех: восьмилетней лакомке подали и безе, и пирожное, и креманку с холодным лакомством, вот только все очень маленькими порциями – в пределах заранее установленных норм на «слипание попы». В качестве послеобеденного отдыха сестры разглядывали несколько альбомов с цветными фотокарточками удивительно больших размеров, успев обсудить не только носатых канадских индейцев и иссиня-черных африканских дикарей, но и почти голых туземцев далекой Бразилии и Венесуэлы. Потом был граммофон с кучей пластинок – ах, как здорово они повеселились-побесились под голоса именитых певцов и певичек!!! Чай с конфетами помог шалуньям прийти в себя, и они целых полчаса были сдержанны и спокойны – пока старшая из кузин не достала фонограф[139] с дюжиной пустых восковых валиков, и не предложила записать и послушать свои голоса. Дурашливые фразы и короткие стишки звучали так уморительно, что Саше едва не стало плохо от смеха – пришлось даже сбегать до уборной, а после там же и умыться, остужая полыхающее румянцем лицо. После таких развлечений ужинать не хотелось совершенно, но девочка все же собралась с силами и кое-как запихнула в себя целых пять ложек пюре и половинку котлеты – на какие только жертвы не пойдешь ради слоеной трубочки с заварным кремом!.. Пристроившись под бочок к Ульяне, тут же принявшейся распускать и расчесывать на ночь ее косы, Сашенька еще немного повозилась и окончательно затихла. Молчание было столь уютным, а забота сестренки столь успокаивающе приятной, что веки сами по себе начали потихоньку…
– Юная хозяйка.
Заполошено подскочив на постели, сонная путешественница уставилась на улыбающуюся служанку. Огляделась по сторонам, признавая (вернее сказать, вспоминая) свое купе, сладко зевнула и тут же смутилась:
– Ой! А как я сюда?..
– Пора вставать, моя госпожа.