Пришлось признаться, что это не в моих силах. Декан же лишь отмахнулся, сказав, что легко сделает это сам, но первые мгновения расколдованному заклинанием «Камень-в-плоть» будет весьма плохо, его будет тошнить. Зрелище неприглядное, а потому маг хотел бы снять заклинание чуть позже, когда общение с адептом Еленой закончится. И конечно же, не на новом эльфийском ковре.
Отец Маркий вынужден был согласиться. Напоследок он лишь попросил показать моего фамиляра из другого мира, чтобы убедиться в его безвредности. Я тут же проявила фею Виги. Вид полуголой летающей девицы неожиданно сильно смутил старого священника. Он попросил скрыть фамиляра и сообщил, что ко мне у Инквизиции вопросов не осталось.
Двери за мной закрылись, и я с облегчением выдохнула. Я была на волоске от провала! Простейший вопрос инквизиторов о том, бывала ли я в других мирах, оказался бы для меня смертельным. Соврать в присутствии механической птицы я бы не смогла.
Из-за густых деревьев оранжереи появился Герг Шоллани. Пришлось нацепить маску спокойного безразличия.
– Рад снова видеть тебя, Елена. Все, отстали инквизиторы?
– Ко мне у них вопросов не было. Они интересовались скорее тобой и твоей подружкой Греммой.
– Бывшей подружкой, – поправил меня Герг, рассматривая подплывших к краю бассейна карпов.
– Ты так легко отказываешься от друзей? – съехидничала я.
– Я никогда не отказываюсь от друзей, – твердо ответил Шоллани. – Но Гремма оказалась демоном. Получается, все эти годы она меня обманывала, а друзья так не поступают… Она умерла вчера во время штурма. Ты не знала?
Я этого действительно не знала. Подцепив носком ботинка маленький камушек, Герг швырнул его в воду. Откормленный красный карп проглотил его, но тут же выплюнул. Виконт Шоллани отвернулся, но я успела заметить в его глазах слезы.
– Они обещали не причинять ей вреда! Но кто мог знать, что она разделила сознание?! Даина была не редкой разумной змеей, как всем говорила Гремма, а самой обыкновенной папоротниковой гадюкой, в которую волшебница переселила часть своего собственного разума. Они не могли существовать раздельно. Когда нападавшие убили ядовитую змею, умерла и Гремма. Так мне сказали.
– Так это ты донес на нее Инквизиции! – отшатнулась я.
– А что мне оставалось?! – с досадой выпалил Герг. – В моем роду была женщина-суккуб, во мне течет кровь демонов. Одного этого уже достаточно, чтобы меня подозревали во всех бедах нашего мира. Если бы я не рассказал инквизиторам о Гремме, то уже сидел бы в городской тюрьме в серебряных заговоренных кандалах, с ног до головы облитый святой водой. Но, даже если бы я не выдал Гремму, это сделали бы другие. Ситим, Водемир, Ян, или тот трактирщик, или официантка. Все они донесли об обнаружении опасного демона. К счастью, я успел первым!
Я молчала. Наконец молодой маг не выдержал и спросил:
– Елена, скажи честно, ты осуждаешь меня?
– Нет. Наверное, ты не мог поступить иначе. Но ирония заключается в том, что Гремма верила вам, своим друзьям, что вы не выдадите ее тайну. И не верила мне. А получилось с точностью до наоборот.
– А почему ты не донесла на нее? – удивился парень.
Я посмотрела Гергу прямо в глаза:
– Ты всерьез считаешь Гремму демоном? Если человеку довелось родиться в другом мире, он не становится от этого менее человечным. Я думаю, Гремма была обычной девушкой.
Мне на секунду показалось, что в глазах Шоллани промелькнуло раскаяние. Но потом в них загорелся огонь непреклонного фанатизма: