– Все, Гремма, ты попалась, – победно улыбнулась я. – Заклинание сработало. Расскажи мне, к примеру, чего ты боишься больше всего на свете?
– Ничего не сработало. Я и так тебе скажу. Больше всего я боюсь, что раскроется тайна моего происхождения, – выпалила Гремма, уже потеряв над собой контроль.
– И что не так с твоим происхождением? – удивился и заинтересовался Ян.
– Как что? Я же родилась вовсе не в Пангее! На самом деле я пришла сюда вместе с семьей через портал в Пустошах Демонов из мира, называемого Великой Долиной…
– Гремма, прекрати! – испугалась я, но магичка лишь озлобилась:
– А ты мне рот не затыкай! Хочу говорить и буду говорить! Еще я боюсь Водемира. Немало наслышана об утопленных им девушках. И хотя он утверждает, что безумие давно прошло, я ни за что не пойду с ним на реку купаться.
– Елена, сними с нее заклинание правды! Она же потом со стыда сгорит! – взмолился Герг.
Но остальные пришли в восторг от возможности разузнать все тайны высокомерной волшебницы. Я честно сказала Гергу, что не в силах заставить девушку замолчать. На этот раз в роли зрителя я наблюдала за последствиями отравления пивом «Девичья слабость». Мне не составило труда определить, что Ситим хотел подсунуть мне гномий напиток, – слишком свежи были воспоминания о произошедшем в таверне Горной Крепости. Вот оно, оказывается, как все выглядит со стороны – весьма неприглядно. Хотя сама Гремма искренне веселилась, отвечая на нескромные, а иногда даже откровенно скабрезные вопросы.
– Пойдем отсюда! – попросила я Герга. – Не могу на это смотреть.
Гремма была пьяна и не соображала, что говорит. Парни же бессовестно пользовались ее состоянием, задавая все более интимные вопросы, и ржали словно кони. Когда мы с Гергом направились к выходу, Ситим крикнул:
– Елена, по части веселых подлянок ты настоящий мастер! Я восхищен! Ты девушка моей мечты!
– Сперва мантию постирай и ноги помой, мечтатель! – огрызнулась я.
– Наведение порядка, умывание, стирка и чистка зубов снижает хаос в этом мире. А для меня, мага хаоса, это неприемлемо!
Шоллани проводил меня до ворот Академии. По дороге я спросила, почему все его друзья какие-то… нет, не плохие, но какие-то недобрые, высокомерные, даже несколько подлые. Герг искренне удивился вопросу:
– Каждый маг – личность. Ему неинтересно в мире обычных людей. Маг очень быстро интеллектуально перерастает своих друзей детства, все меньше становится общих тем… Очень скоро ты сама это поймешь.
– Наверное, я уже понимаю, о чем ты говоришь. Мне самой было скучно дома после первого курса Академии. Меня даже посещала мысль, что я попросту теряю время, общаясь с бывшими друзьями.
– Вот-вот. В самую точку! Именно это я и хотел сказать. Помню, после шестого курса я приехал в замок отца, но уже через день-другой чуть ли не выл от тоски и понял, что хочу вернуться в Академию. Чтобы развеять мою грусть, братья позвали меня на охоту. Боги, как это было скучно! Едва войдя в лес, я обнаружил стадо оленей и заставить их подойти. Не торопясь, выбрал вожака – красавца с огромными рогами – и убил его магией. Остальные олени даже не дернулись. Я мог бы перерезать все стадо, но я отпустил их. Убивать было неинтересно. Меня поздравляли с удачной охотой, дали ужин в мою честь. А я сидел за столом и с тоской понимал, как перерос окружающих…
Герг замолчал, в его глазах я увидела знакомую тоску. Как же я его понимала!
– На следующий день ко мне пришли друзья детства. Проказники-сорванцы, с которыми мы когда-то обносили чужие огороды, искали в горах клады дварфов, сплавлялись на плотах. Они позвали меня на реку, чтобы подглядывать за дочками мельника, красивыми двойняшками. Наивные глупцы…
– Что же тут наивного и глупого? – не поняла я. – Вполне естественная забава для подростков.