Какое-то мгновение до него никак не мог дойти смысл сказанного, словно с ним заговорили на иностранном языке. Потом он понял, и чувство облегчения — смешанного с отвращением к собственной несообразительности — окатило его как волной. Конечно, он дал парню в будке слишком много. Он совсем забыл, что он теперь инвалид, а не инспектор полиции Норман Дэниэльс.
Он развернулся и покатил обратно к будке. Жирный парень, высунувшийся оттуда, смотрел на Нормана с таким же отвращением, какое тот сам испытывал к себе. В руке он держал пятидолларовую бумажку.
— Семь баксов для инвалидов — ты чего, читать разучился? — спросил он, сперва ткнув банкнотой в вывеску на будке, а потом Норману в физиономию.
Перед Норманом мелькнула картинка, на которой он впечатал пятидолларовую бумажку прямо в левый глаз жирного козла, а наяву он взял ее и засунул в один из множества карманчиков своей куртки.
— Извини, — хрипло выдавил он.
— Ладно, бывай, — сказал мужик в будке и отвернулся.
С гулко бьющимся сердцем Норман снова покатил в парк. Он тщательно сконструировал образ… выстроил простой, но безупречный план для достижения своей цели и вдруг на самом подходе сделал нечто не просто тупое, а невероятно тупое. Что с ним происходит?
Он не знал, но теперь ему придется как следует разобраться в этом.
— Я могу это сделать, — пробормотал он. — Еще как могу, черт возьми.
«Свистать всех наверх! — проскрипел ему робот-моряк, когда Норман катился мимо него. — Свистать всех наверх! Свистать всех наверх!»
— Как прикажете, кэп, — пробормотал Норман, продолжая катиться дальше. Он подъехал к трехсторонней развилке со стрелками, указывающими на пирс, центральный проезд и зону пикников. Возле той, что указывала на пикник, висел маленький плакатик с надписью: «Гости и друзья „Дочерей и Сестер“, ленч в полдень, обед в шесть, концерт в восемь. Развлекайтесь! Веселитесь!»
Еще как развлечемся, подумал Норман и покатил свою облепленную наклейками коляску по одной из бетонных дорожек между газонами и цветниками, ведущей к зоне пикников. Это и в самом деле был парк, причем очень неплохой. Здесь были оборудованы площадки для малышей, веселые фигурки зверей, как в «Диснейленде», бейсбольное поле и множество столиков для пикников. Неподалеку был натянут открытый брезентовый навес, и Норман увидел людей в белых поварских халатах, возившихся у гриля. За навесом расположился ряд будок, поставленных явно лишь для сегодняшнего мероприятия. В одной можно было купить лотерейные билетики для розыгрыша нескольких самодельных лоскутных одеял, в другой — майки (на многих красовались те же самые изречения, что украшали инвалидную коляску Нормана), в третьей можно было заполучить любые пособия на выбор — желаете ли вы узнать, как бросить мужа и найти усладу с родственной лесбийской душой.
«Будь у меня ствол, — подумал он, — что-нибудь убойное и скорострельное, вроде Мака-10, я бы за двадцать секунд сумел очистить мир от этой слякоти».
Большинство здесь составляли женщины, но и мужчин было достаточно для того, чтобы Норман не чувствовал себя вызывающим особые подозрения. Он катил мимо будок, оставаясь любезным на вид, кивая в ответ на кивки, улыбаясь в ответ на улыбки. Он купил билетик на лоскутное одеяло, записавшись под именем Ричарда Питерсона. Может, действительно это и не такая уж блестящая мысль — называть себя Хампом здесь[7]. Он взял листовку под названием «У женщины тоже есть имущественные права» и сообщил лесбийской королеве, заведовавшей этой будкой, что собирается послать ее своей сестричке Дженни в Топеку. Лесбийская королева улыбнулась ему и пожелала хорошо провести вечер. Норман улыбнулся в ответ и пожелал ей того же. Он смотрел на все в целом и искал, в частности, одного человека — Розу. Пока он не видел ее, но это было нормально; денек только начинался. Он почти не сомневался, что она появится к полудню на ленче, и как только он увидит ее, все будет отлично, все встанет на свои места. Ладно, он слегка прокололся у будки с билетами «На весь день», ну и что с того? Теперь это уже позади, и больше он не проколется. Это точно.
— Тормозни-ка, дружище, — радостно воскликнула молодая женщина в шортах цвета леопардовой шкуры. Она вела за руку маленького мальчика. В свободной руке мальчонка держал мороженое с вишнями и, казалось, пытался вымазать им всю мордашку. Норману он показался просто маленьким сопливым засранцем. — И не печалься.
Она протянула Норману руку, и он прикинул, — всего лишь на одно мгновение, — как быстро эта идиотская ухмылка «Я-Сочувствую-Калекам» слетела бы с ее лица, если бы он вместо того чтобы протянуть ей пятерню, как она ожидала, врезал ей промеж глаз. Она протягивала ему левую руку, и Норман не удивился, увидев, что на ней нет обручального кольца, хотя крысенок с мордочкой в вишневых соплях был как две капли воды похож на нее.
«Ты, шлюха, — подумал он. — Я смотрю на тебя и вижу все, что творится с этим гребаным миром. Как ты его зачала? Попросила одну из своих вонючих подружек трахнуть тебя поломанным шприцем?»
Он улыбнулся и легонько шлепнул по ее протянутой ладони.
— Ты отличная девчонка, — сказал он.
— У тебя есть друзья здесь? — спросила женщина.
ebooksa