Все это так же реально, как эти бинты, и шприцы, и эта упаковка амоксициллина, наполовину пустая.
Я принесла бокс с лекарствами и бутылку воды, он выбрал несколько таблеток, но среди них не оказалось обезболивающего.
– Выпей что-то от боли, зачем ты терпишь?
– Мне не очень хорошо от обезболивающего. Впадаю в состояние, похожее на наркотический бред. Только алкоголь немного помогает или никотин. Или только кажется, что помогает…
Вильям взял бутылку с водой, положил в рот таблетки и сделал глоток. Я достала стерильную вату и начала пропитывать ее противовоспалительным средством. Какие ужасные ожоги. Неужели секс стоит того…
Я положила кусок ваты на его грудь, слегка сжала его, выдавливая спасительную влагу на кожу. Его кожа… Мягкая, упругая, тронутая золотистым тропическим загаром, наверно, отдыхал где-то в теплых странах. Его тело… у него очень красивое рельефное тело. Сильное, гармонично сложенное и такое большое. Если бы я была на месте Айви, то никогда не причинила ему подобный вред… Ни один даже самый безумный секс не стоит этой боли…
– Ты не могла бы сделать мне одолжение? – спросил он.
«Если бы я была на месте Айви…»
– Лори?
«Если бы я была…»
– Лори, – громче позвал Вильям.
«Если бы я…»
– А? Что? – очнулась я.
– Ты не могла бы кое-что сделать для меня?
Я с трудом оторвала взгляд от его груди:
– Да.
– Пусть это останется между нами. Никто не должен знать.
– Твои друзья не в курсе, что у тебя за диагноз?
– Только самые близкие…
– Ладно, – кивнула я, раскрывая упаковку с бинтами. – Только один вопрос. Ты обещал матери больше не попадать в больницу. Значит, это регулярно случается. И не жаль тебе ее?