– Так и что?
– Хлеб отбирают. Подчистую всё вывозят. Москва да Питер ихние голодают, грят. А мы тут, дескать, кулачествуем, на хлебушке сидим. Оружие сдавать велено. Кто позажиточнее – выселяют из домов, семейство – на холод. Землю тож забирают, скотину сводят.
– И у вас, вахмистр, забрали?
– У меня-то нет. Я ж низовской. 7-й Донской полк – он Черкасского округа.
– А в Вёшенской как оказались?
– Племянница у меня там. Сестрицева дочь. Батьку-то её, вишь, на японской войне убило, так я ей в отца место и стал. Ну, а потом взамуж выдали в края дальние… я-то погостить приехал, а тут такое… В общем, недоволен мир сильно. Слезли казачки с печей. Так-то всё бока отлёживали, а иные так и к красным подались. Наобещали те с три короба, обманули казаков… они-то думали, только у бар всё отберут, а рядового казака не тронут… я-то свояку и грю, дурак, мол, не простят нам верности Государю, того, что бунтовать не давали, придут, мстить станут. Не верил, прости Господи… А тут ещё и батюшку нашего расстреляли, за «контрреволюционную пропаганду». Бешанов такой, с командой целой приехал, из ве-че-ка, говорят. Вот он и расстрелял. Молодой, да из ранних, видать. Лютует.
– Бешанов? – аж подскочили Петя с Фёдором.
– Ну да, господа прапорщики. Вижу, знаком он вам?
– Знаком, ой, как знаком, – сквозь зубы процедил Фёдор. – Если это тот самый, конечно. Как звать-то вашего?
– Иосиф.
Фёдор и Петя переглянулись.
– Он самый, – сказали хором.
– В общем, потребна нам, казакам, помочь. Потому как невмоготу совсем стало. Не одного казака через фронт к Его Царскому Величеству отправили. Кто-нибудь да и дойдёт.
– Что ж, вахмистр, – Фёдор поднялся. – Дело ваше и впрямь срочное. Провожатых вам дам, да и с Богом. Отужинайте с нами, хотя из еды – один хлеб. Но есть.
Казак ухмыльнулся.
– Спасибо на добром слове, господин прапорщик. За честь спасибо. Что с хлебом у вас не очень, догадываюсь. Потому и захватил с собой… вот, угощайтесь.
Добрый шмат сала, круг домашней колбасы – всё это исчезало с поистине «второй космической скоростью», как непонятно для всех, кроме Фёдора, выражался Петя Ниткин.
– Казаки-то воевать не шибко хотят, – рассказывал вахмистр. – Ни за красных, ни за белых.
– А за государя? За Россию?
Нефедов замешкался.
ebooksa