Но войны обороной не выигрываются. Кроме лишь тех редких случаев, когда у наступающей стороны кончаются все и всяческие ресурсы.
От великий княжны письма приходили, хоть и редко. Тёплые, дружеские, но и сдержанные. Фёдор отвечал как мог, стараясь тоже оставаться «в рамках», махнув рукой на высокие материи и предоставив всё Господней воле.
Это было проще всего. Проще всего тонуть в повседневности мелких боёв, становясь бывалым солдатом, и не думать ни о Лизе Корабельниковой, ни о великой княжне, ни о родителях и сёстрах, о которых не было никаких вестей (хотя среди добровольцев то и дело появлялись бежавшие из Петербурга люди, контроль большевиков над передвижениями ещё не стал абсолютным).
Серый снег, дышащие гарью паровозы, теплушки, перегоны, станции – и каждый следующий день был похож на предыдущий.
Был ли то конец февраля? Или начало марта? Фёдор потерял счёт времени, хотя, как шутили кадеты (ибо формально до окончания корпуса им оставалось несколько месяцев, несмотря на погоны прапорщиков на плечах), грех нарушить Великий пост им не грозил, ибо еда и так поневоле была постная.
…В тот вечер они остановились в брошенной хозяевами усадьбе. И деревня, и старый барский дом давно опустели, имущество вывезено – значит, порадовался про себя Фёдор, этой семье удалось спастись.
Правда, остался массивный рояль.
Александровцы сноровисто разбежались по комнатам, развели огонь. Хоть и старый, дом был каменным, достаточно прочным. Наверх отправились пулемётные команды.
А потом Петя Ниткин деловито, с видом, словно планировал это давным-давно, сел к инструменту.
Музыку он, как уверял всех товарищей, ненавидел с детства.
Но играть умел. Хотя, конечно, пальцы утрачивали ловкость и сноровку, они теперь слишком привыкли нажимать на спуск.
Простая мелодия.
«Эх, Петя, Петя. Допоёшься когда-нибудь. Допрыгаешься с этими песнями
Но кадеты слушали. Песня нравилась, хотя, по меркам того времени, была слишком уж простой.
И – в эту ли ночь, во вчерашнюю или на прошлой неделе, кто знает? – Ирина Ивановна Шульц сидела у точно так же горящей печки, держа на коленях видавшую виды гитару, а вокруг в полумраке собрались бойцы их с комиссаром питерского батальона.
Пальцы Пети Ниткина нежно касались клавиш.
Ирина Ивановна перебирала струны.
Петя вскинул голову, оглядел своих.
Ирина Ивановна улыбалась.
«Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать…»[34] – закончили они оба.
ebooksa