– Незначительное? А считалось бы оно незначительным, если бы она была дворянского рода?
Мал скрестил руки.
– Если бы она была дворянского рода, он бы ни за что не осмелился на такое.
– Это лучший выход из ситуации, – подытожил Николай.
– Это вовсе не выход! – рявкнул король. – Это трусость!
– Я не могу закрыть глаза на это преступление.
– У тебя нет ни права, ни власти. Кто ты такой, чтобы судить собственного короля?
Николай выпрямился.
– Это законы Равки, а не мои. Они не должны подстраиваться под звание или статус, – он заговорил более сдержанным тоном. – Ты сам знаешь, что это к лучшему. Твое здоровье ухудшается. Тебе нужен отдых, и ты слишком слаб, чтобы руководить нашей армией в войне против Дарклинга.
– Это мы еще посмотрим! – проревел король.
– Отец, – ласково произнес Николай, – люди за тобой не последуют.
Король прищурился.
– Василий стоил двух таких, как ты. Слабак, глупец, полный крестьянских сантиментов и крови!
Николай вздрогнул.
– Может, и так. Но ты напишешь это письмо и без возражений взойдешь на борт «Зимородка». Ты покинешь это место или предстанешь перед судом, и, если тебя признают виновным, то я тебя повешу.
Королева тихонько всхлипнула.
– Мое слово против ее, – сказал король, тыча пальцем в Женю. – Я – король…
Я встала между ними.
– А я – святая. Проверим, чье слово имеет больший вес?
– Закрой свой рот, маленькая нелепая ведьма! Нужно было убить тебя, когда была такая возможность.