Механическая принцесса

– И что же вы так хотите заполучить?

Темная сестра расхохоталась и расстегнула воротник накидки.

В книгах по истории Тесса читала о насаженных на копья головах на Лондонском мосту, но даже представить не могла, насколько ужасно это может выглядеть. Миссис Блэк отрубили голову, и обратить вспять процесс разложения не удалось. Кожа серыми клочьями свисала с металлического штыря, на который был насажен череп. Тела не было – лишь гладкий металлический цилиндр, из которого торчали две руки. Зловещий штрих добавляли серые лайковые перчатки, прикрывавшие нечто, смутно напоминавшее кисти.

Тесса закричала.

Глава 12

Призраки на дороге

Всегда красивая, всегда доброжелательная! Скажи – преступлением ли считается на Небесах слишком сильная любовь? Питать слишком сильные чувства или иметь слишком черствое сердце? Поступать как возлюбленный или как католик? Есть ли на Небе вознаграждение великим мыслителям и храбрым героям?

Александр Поуп, «Элегия в память о Несчастной леди»

Уилл стоял на гребне невысокого холма, засунув руки в карманы, и вглядывался в безмятежный сельский пейзаж Бедфордшира. Покинув Институт, он, не жалея Балия, помчался галопом по Большой Северной дороге. Близился рассвет, и улицы Излингтона, Холлоуэя и Хайгейта были пустынны. Не встретив на пути никаких препятствий, вскоре он уже миновал Барнет и погнал коня через Саут-Миммс и Лондон-Колни – благо Балий отличался редкой выносливостью.

Уилл любил галоп – когда ветер треплет волосы, когда дорога летит из-под копыт скакуна, и ты сливаешься с ним в одно несущееся вперед существо. Теперь, когда Лондон остался далеко позади, острая боль в груди немного утихла, но это не означало, что он стал меньше думать о своих друзьях.

Увидев неподалеку от Колни пруды, Уилл остановился, чтобы напоить Балия. Помимо воли он вспомнил, как несколько лет назад добирался по этой же дороге в Институт. Часть пути из Уэльса он проделал верхом, но затем, когда кончились деньги и нечем стало платить дорожный сбор, лошадь пришлось продать. Продешевил, конечно, и к тому же ему было трудно расстаться с конем, который рос на его глазах, но выхода не было. Еще труднее оказалось преодолеть остаток пути. Когда он дошел до Института, у него кровоточили не только ноги, но и руки – в тех местах, где он, падая, обдирал их.

Уилл посмотрел на свои руки. Пальцы длинные, как у всех Эрондейлов… Джем всегда стыдил его за полное равнодушие к музыке. «С такими пальцами ты мог бы здорово играть на фортепиано», – говорил он. Джем…

Отогнав воспоминания, юноша насыпал Балию овса. Ему не раз приходилось слышать, как всадники загоняют своих лошадей до смерти, но, как бы он ни стремился к Тессе, на жестокость по отношению к Балию он не способен.

На дороге царило оживление – здоровые битюги, тащившие за собой бочки с пивом, крестьянские телеги и даже странного вида омнибус. И куда они все едут в будний день? Хорошо хоть нет разбойников – путевые сборы, железные дороги и усилия полиции положили конец грабежам.

Утром, оставив в стороне Сент-Олбанс, он даже не позавтракал – не терпелось побыстрее выехать на Уотлинг-стрит, древнюю римскую дорогу, которая тянулась через Врокстер, соединяя Шотландию с расположенным в Уэльсе портом Холихед. На дороге было полно призраков – казалось, ветер доносит древнюю речь англосаксов, которые называли этот путь Веселинга Стрет. Кажется, где-то здесь был последний лагерь Боудикки, разбитой римлянами много-много лет назад.

Было три часа пополудни, это означало, что скоро стемнеет и придется позаботиться о ночлеге, но Уилл решил постоять еще немного. Он вспомнил тот день, когда рассказал Тессе о Боудикке, всем доказавшей, что женщины тоже могут быть воительницами. Он не стал говорить, что прочитал письма Тессы и уже любил в ней душу воительницы, скрывавшейся за спокойными серыми глазами.

Затем Уилл вспомнил свой сон – синее небо и Тесса, сидящая рядом на зеленом холме. Ты войдешь в мое сердце первой. В душе его закипела ярость – как Мортмейн осмелился прикоснуться к ней? Тесса была слишком сильной личностью, чтобы принадлежать кому-то, она была одной из них, и Уилл проклял в душе Консула за то, что он не желал видеть этого.

Ничего, он ее найдет. Найдет и отвезет домой. И даже если она его не любит, все будет в порядке. Он сделает это ради нее и ради себя.

Уилл вскочил в седло.

– Давай, старина, – обратился он к Балию. – Солнце садится, и к вечеру нам надо быть в Хоклиффе, ведь скоро, похоже, пойдет дождь.

Он пришпорил коня, и Балий стрелой помчался вперед.