— Напоминает о доме, — кивнул Логен. — Когда я был парнишкой, неделями бродил в горах, проверяя себя. — Он глотнул из фляжки и протянул ее Джезалю, щурясь на темные пики. — Впрочем, они всегда побеждают. Эта империя пришла и ушла, а они все стоят и смотрят. И будут стоять — еще долго после того, как мы все возвратимся в грязь. Горы смотрели на мой дом. — Логен шумно втянул воздух и плюнул через край в долину. — А теперь им не на что смотреть.
Джезаль тоже глотнул воды.
— Вернешься на север после всего этого?
— Может быть. Мне нужно отдать кое-какие долги. Давние, важные долги. — Северянин пожал плечами. — Хотя если и не отдам, вряд ли кому станет хуже. Наверняка все считают меня мертвым и только радуются.
— Не к чему возвращаться?
Логен поежился.
— Только к новой крови. Родные давно мертвы, и кости сгнили, а друзей, тех, кого я не предал и не убил, погубили моя гордость и моя тупость. Хватит подвигов. Но у тебя еще есть время, а, Джезаль? Все шансы на добрую, мирную жизнь. Что будешь делать?
— Ну… Я еще думаю… — Джезаль откашлялся с каким-то беспокойством, как будто разговор о планах слишком приблизил их к реальности. — Дома есть девушка… ну, женщина, верней. В общем, сестра моего друга… ее зовут Арди. Кажется, я ее люблю…
Странно было обсуждать самые сокровенные чувства с человеком, которого считал дикарем. С человеком, который не мог ничего понять в деликатных правилах жизни в Союзе и в жертве, которую приносил Джезаль. Но почему-то говорить было легко.
— И я думал… ну, если она согласится… мы могли бы пожениться.
— Неплохой план. — Логен улыбнулся и кивнул. — Женись и сей семя.
Джезаль задрал брови.
— Я не разбираюсь в земледелии.
Северянин расхохотался.
— Да не эти семена, парень! — Он хлопнул Джезаля по плечу. — Только один совет, если согласишься послушать такого, как я: найди в жизни какое-нибудь дело, где не надо убивать. — Логен нагнулся и поднял мешок, просунув руки в лямки. — Оставь войну тем, у кого меньше мозгов.
Он повернулся и двинулся по тропинке.
Джезаль задумчиво кивнул сам себе. Он потрогал шрам на подбородке, язуком нащупал дырку между зубов. Логен прав. Война не для него. Ему и одного шрама больше чем достаточно.
День был светлый. Впервые за долгое время Ферро было тепло. Приятно было ощущать горячее и злое солнце на лице, на голых предплечьях, на тыльной стороне ладоней. Резкие тени от скал и ветвей ложились на каменистую почву, брызги от водопадов внизу рядом со старой дорогой сверкали в воздухе.
Прочие отстали. Длинноногий неторпливо улыбался всему вокруг, болтая о величии пейзажа. Ки сгорбившись, страдал под тяжелым грузом. Байяз морщился и потел, пыхтя так, словно вот-вот упадет замертво. Луфар жаловался на волдыри всем, кто соглашался слушать — то есть пустому пространству. Так что только Ферро и Девятипалый бодро шагали впереди — в каменном молчании.
Как раз так, как ей нравилось.