— Они не сердятся, наставник. Вы не могли знать, что вызовете их недовольство. Теперь вы знаете. Если бы вы продолжили расследование, зная, что они недовольны… вот тогда бы они рассердились.
Он нагнулся к Глокте и почти прошептал:
— Позвольте сказать вам, наставник, как фигура фигуре на доске. Мы оба не хотим, чтобы они сердились. — В его голосе прозвучали странные нотки.
«Он не угрожает мне. Он умоляет».
— Вы подразумеваете, — Глокта говорил, едва шевеля губами, — что они сообщат архилектору Сульту о своем маленьком вкладе в защиту Дагоски?
— Это меньшее, что они могут сделать. — Выражение лица Мофиса трудно было не узнать. Страх. Страх — на этой бесстрастной маске. На языке Глокты появилась горечь, по спине прошел холодок, в горле встал ком. Он вспомнил это давно забытое чувство. Впервые за долгое время он был близок к тому, чтобы испугаться.
«Они меня поймали. Целиком и полностью. Я знал, когда подписывал. Такова была цена, и остается только платить».
Глокта сглотнул.
— Можете передать вашим нанимателям, что дальнейшего расследования не будет.
Мофис на мгновение закрыл глаза и выдохнул с явным облегчением.
— Я с восторгом передам им ваше сообщение. Всего хорошего.
Он повернулся и оставил Глокту одного в комнате Арди — смотреть на дверь и пытаться понять, что сейчас произошло.
Обитель камней
Нос лодки ткнулся в скалистый берег, и камни заскребли по днищу. Два гребца, барахтаясь в прибое, протащили лодку еще на несколько шагов вперед. Как только лодка плотно села на дно, они торопливо бросились на свои места, словно вода причиняла нестерпимую боль. Джезаль нисколько их не осуждал. Место под названием Шабульян — остров на краю Мира, конечная цель их путешествия — действительно выглядело совсем не привлекательно.
Огромная насыпь из бесплодных камней, холодные волны бьются в выступы и царапают голые берега. Над головой высятся зазубренные утесы и склоны ненадежных каменистых осыпей, поднимающихся в пугающие горы, черные на фоне темнеющего неба.
— Не хотите сойти на берег? — спросил Байяз моряков.
Четверо гребцов даже не шевельнулись, а их капитан медленно покачал головой.
— Об этом острове рассказывают нехорошее, — проворчал он на общем с таким густым акцентом, что было сложно разобрать. — Говорят, он проклят. Мы подождем вас здесь.
— Мы можем задержаться.
— Мы подождем.