– Несомненно. И ты идешь со мной.
Недолгое молчание.
– А ты знаешь, что там больше сотни наемников? И каждый – убийца!
– Тот Даб Свит, о котором рассказывают истории, не испугался бы нескольких наемников.
– Не знаю, заметила ты или нет, но Даб Свит из историй и Даб Свит, на котором мой плащ, немного разные люди.
– Я слышала, что ты обычно вел себя… – Она подъехала к нему вплотную. – Я слышала, что ты обычно вел себя как настоящий мужик.
– Это правда, – неспешно кивнула Кричащая Скала.
Свит покосился на старую духолюдку, потом на Шай, в конце концов хмуро уставился в землю, почесывая бороду и обмякая в седле.
– Когда-то да. Ты молодая, у тебя все надежды впереди. Ты не знаешь, каково это бывает. Некогда ты молодой и задорный, такой большой, что весь мир маловат для тебя. А потом, прежде чем осознать, что ты состарился, ты понимаешь, что все твои мечты не сбудутся никогда. Все двери, которые казались слишком узкими, чтобы в них протискиваться, теперь просто закрыты. Остался только один путь, но он никуда не ведет. – Он снял шляпу и поковырялся грязными ногтями в седых волосах. – И ты теряешь волю к победе. А если она ушла, ее не вернуть. Я стал трусом, Шай Соут. А когда ты стал трусом, пути назад нет…
Шай вцепилась в отворот его шубы и потянула на себя:
– Я так просто не сверну, слышишь меня? Мне, мать его так, наплевать! Мне нужен тот ублюдок, который голыми руками убил медведя у истоков Соквайи, было это на самом деле или нет. Слышишь меня, старый говнюк?
– Я слышу тебя, – моргнул он.
– Хорошо слышишь? Ты хочешь поквитаться с Коской или собираешься вечно ругаться без толку?
Кричащая Скала присоединилась к ним.
– Сделай это ради Лифа, – сказала она. – И тех, кто остался на равнинах.
Свит долго смотрел на ее продубленное ветрами лицо, почему-то со странным, загадочным выражением глаз. А потом его губы растянулись в улыбку.
– Ну, как так вышло, что после стольких лет ты остаешься чертовски красивой?
Кричащая Скала пожала плечами, как будто это само собой разумеющееся дело, и зажала трубку в зубах.
Свит приосанился и сбросил руку Шай. Расправил шубу. Плюнул, склонившись с седла. Прищурившись, посмотрел в сторону Бикона и стиснул зубы.
– Если меня убьют, я буду преследовать твою тощую задницу до конца дней.