Мудрость толпы

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ну так это практически то же самое!

Рикке потерла живот, побрыкала ногами, пытаясь утихомирить ноющую боль.

– Клянусь мертвыми, что-то мне плохо.

– Что с тобой?

– Просто месячные. Сегодня ночью вышла кровь.

– Ха! У меня тоже.

– Подумать только! Наши матки нашли общий ритм! То же самое случилось с Изерн. – И Рикке с сожалением вздохнула. – Сдается мне, пора выпускать Стура из клетки.

– Угу, – отозвалась Корлет и оживленно двинулась к лестнице.

Трясучка хмуро оглядывал окрестные поля. Солнечный свет поблескивал в его металлическом глазу, отражая движение облаков.

– Сомневаюсь, что это единственная кровь, которая будет пролита сегодня, – сказал он.

* * *

Кальдер стоял, уперев руки в бедра и сверля Карлеон яростным взглядом. Город, откуда он двадцать лет правил Севером. Конечно, это неприятно – когда его крадет у тебя девчонка с волшебным глазом. Конечно, это неприятно – когда ты должен умолять ее пощадить жизнь своему единственному сыну. Впрочем, после того, как ты достигаешь определенного возраста, в жизни вообще остается мало приятного.

– Клевер, – буркнул он, – я хочу, чтобы ты был поблизости.

– Конечно, вождь. Хотя должен сказать, на полях сражений я всегда начинаю чесаться.

– Нам всем сегодня придется перенести некоторые неудобства. Я достал для тебя лошадь.

– Вот это здорово! – отозвался Клевер с плохо скрываемым сарказмом.

Когда-то, давным-давно, у него была лошадь, но только потому, что это было то, чего люди ожидали от знаменитого воина. Ему и в голову не приходило на ней ездить. Он сел на нее лишь один раз, в самом начале, когда ее покупал, притворяясь, будто вовсе не боится упасть, – только потому, что это то, чего люди ожидают от человека, покупающего лошадь. Все остальное время она с унылым видом стояла в стойле, жуя его сено и переводя его деньги. Странное дело, как часто приходится беспокоиться о том, что о тебе подумают люди. Казалось бы, уж если и есть плюс в том, чтобы быть знаменитым воином, так это что ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, – ан нет, черта с два.

– Мы должны напасть, – сказал Жилец Курганов, подъезжая к ним в своих обвешанных костями доспехах на своей обвешанной костями лошади. – Напасть! Напасть! Накрыть их черной волной, превратить их в ничто! Низвергнуть их в ад! – Этим примерно и исчерпывалась его военная стратегия. – Не будем тратить время, разговаривая с ними. Все эти разговоры – всегда сплошная ложь и хвастовство. Трата вашего времени, трата моего времени. Я когда-нибудь умру. Сперва я хочу собрать столько костей, сколько смогу. Говорят, на Юге городам нет конца, и в них полно людей, как воды в полноводных реках. И все эти люди полны костей! Каждый из них! – На его лице заиграла мечтательная улыбка. – Я хочу побывать в этих местах.

– У них мой сын, – сказал Кальдер, по-прежнему не сводя с города свирепого взгляда. – После того, как он окажется в моих руках, можешь забирать себе Карлеон и все кости, какие в нем только найдешь.

Улыбка Жильца Курганов расплылась шире:

– Я согласен.