Мудрость толпы

– Чем больше объем, тем больше в нем достоинства, – подтвердил Скенн, расчесывая пальцами свою буйную рыжую бороду.

– Раздоры между кланами Севера и горным народом длились слишком долго, – продолжала Рикке. – Со времен Круммоха-и-Фейла и Бетода и со времен еще более давних. Но теперь все это смыто! Вы пришли, когда я в вас нуждалась, и я приду, если вы будете нуждаться во мне, обещаю. Однако, поскольку обещания дешево стоят, вы можете также забрать себе земли, о которых мы говорили.

– По правде говоря, ты уже сослужила нам невообразимую службу, когда избавила нас от нашей сестры, – признался Скенн.

– Каждое мгновение, когда ее злобный язык жалит тебя, – это мгновение, когда он не жалит нас, – подтвердил Скофен.

Изерн сплюнула струю чагги, окропив рубашку Скофена, но тот лишь широко улыбнулся.

– Смотри, как бы тебя не ужалило что-нибудь поострее, – проворчала она.

– Я и сама гляжу на нее как на сестру, – сказала Рикке. – Причем старшую сестру, более сильную и мудрую. Так что выходит, что вы и мои братья тоже. А семья должна держаться вместе.

Рикке подалась вперед.

– Вот что я скажу: надо открыть пути в горы! Построить хорошие дороги и начать обмениваться товарами, а не ударами мечей. У меня остались хорошие воспоминания о том эле, которым меня угостили, когда я была у вас в последний раз. Я слышала, что в горах есть уголь и медь. Ну и у нас, конечно, найдутся всякие штуки из железа, стали и ткани, которые вам наверняка пригодятся.

– Наверняка, – промолвил Скенн, задумчиво протягивая руку к кольчуге Черствого и потирая двумя пальцами край рукава.

– Вам двоим стоит поехать со мной в Адую. Поглядеть мир. Вкусить благ цивилизации. Привезти с собой новые идеи и увезти что-то взамен. Показать тамошним людям, что Север теперь един. Вместе мы страшнее как враги и заманчивее как друзья, так что мы все сможем получить от этого выгоду.

– О-о, враги и выгода! – У Скофена загорелись глаза. – Две вещи, которые наш отец любил почти так же сильно, как луну!

И все принялись смеяться, хлопать друг друга по спине и обмениваться добродушными оскорблениями и невероятными байками о прошедшей битве.

…Однако вождь не может только и делать, что веселиться с друзьями. Рано или поздно настает время и пригрозить врагам. Следующим в зал ввели Плоского Камня, одного из людей Кальдера, избитого и замотанного бинтами. Его руки были связаны, но он стоял, выпрямившись, словно предпочитал умереть, но сохранить свое достоинство, – подход, которым Рикке, пожалуй, была готова восхищаться.

Трясучка, стоявший за его плечом, достал свой блестящий маленький ножик. Может быть, он не специально повернул лезвие так, что отблеск упал Плоскому Камню на лицо, но Рикке за это бы не поручилась.

– Ты Бродд Плоский Камень, – произнесла она.

– Да.

– Один из боевых вождей Кальдера.

– Был.

– Сколько моих людей ты убил в сражении?