- Мне кажется, я даже что-то такое в Берлине видел, - Митя оглядел себя со спины.
Убивать старика он не будет. Пока. Мало ли что еще понадобится, при Митином неспокойном образе жизни. Но за наглость вредный дед поплатится прямо сейчас.
- Оказывается, столь превозносимые губернскими дамами таланты вашего племянника у него вовсе не от альвийской родни.
Старик помрачнел - будто его родичу не комплимент сделали, а обругали. Причем матерно.
- Ежели годится, так я вам еще один сюртучок-то справить постараюсь, - стараясь не встречаться с Митей глазами, старик принялся торопливо складывать спасенные жилеты и сорочки.
- Но вы же понимаете, любезный Яков Исакович, что ни двумя сюртуками, ни парой жилетов я не обойдусь? Отшивать новый гардероб все равно придется, начиная с сорочек, - и Митя наконец выпалил то, что нес в себе от самого дома до мастерской. - Я хотел бы, чтобы это сделал маэстро Йоэль. Особенно меня интересует альвийский шелк!
- Ишь ты... - старик дернул челюстью, будто хотел сплюнуть да не стал. - Йоська, шлимазл длинноухий - маэстро! Вы его хоть всего измаэстрите, паныч, а шить на вас он не станет. Он на мужиков не шьет, только на девок. Ну и баб... А на мужиков - никогда!
- Я понимаю, что красота барышень и дам гораздо больше вдохновляет вашего племянника...
- Они охают и ахают и глазками стреляют: ах, господин Йоэль... Ох, господин Йоэль... - старик принялся пищать, складывать шишкастые руки и мелко моргать морщинистыми веками, пытаясь изобразить клиенток эльфа. - ... а не как мужики, сразу в лоб рубят: жид ты, Йоэль, и нелюдь альвийская, байстрюк поганый и мамзер беззаконный4! Но ты, выродок, шей-шей, не отвлекайся!
Митя на мгновение почувствовал острую жалость к виденному им один раз в жизни альву - уж он-то знал, каково это, когда каждый встречный напоминает, что несмотря на материнскую родню, ты - всего лишь плебей, выходец из низов. Как это портной сказал... сыскарёныш. И тут же разозлился: тонкие чувства полуальва его интересуют только и исключительно в свете хорошо сшитых новых сюртуков. И сорочек с альвийским шелком. Никакой иной общности между носатым портным и им, юным дворянином с княжеской родней, нет и быть не может!
- И тем не менее, я буду настаивать ...
- Да настаивайте, паныч, мне-то что! Хоть на вишне, хоть на смородине... только настойки свои извольте там, по другую сторону дома делать. Где братец мой меньшой, Аароша, с сестрицей и племяшом обретаются. Их покойный папаня, Аарончика в Париж швейному делу учиться отправлял, Цильку - в Вену, оттуда оне и фасоны новые привезли, и обхождения, и вот, племянничка в подоле. А старший Яшка, я, то есть, дома оставался, с папаней в дело вошел: старьё ношенное стирал-отпаривал, подшивал-подпарывал. У меня и сейчас тут все попросту: на губернаторов с губернаторшами не шью, альвийским шелком не отделываю, кому надо - все туда! - он махнул в сторону другой половины дома. - А только альвийского шелка там нынче тоже нет! Была малость, да весь на платья для первого бала барышень Шабельских ушел.
- И ничего не осталось? - напряженно спросил Митя.
- Про то вы братца спрашивайте, а я до его дел касательства не имею, - припечатал старик, и аж прижмурился от удовольствия.
За дверью мастерской послышался перестук каблучков, и в мастерскую в вихре косичек и лент влетела девочка-ученица:
- Яков Исакыч, там вас Арон Исакыч кличут! Разом с его благородием Урусовым! - девочка наскоро сделала перед княжичем книксен. - Гости у них - дюже важные! Просют быть!
Глава 6. Тайны дома мод
Старый портной сдавленно крякнул, глядя на девчонку не по-доброму.
- Ой! - та в ответ потупилась, и принялась теребить край фартука, кидая то на старика, то на Митю испуганные взгляды.
- Гхым! - старик прочистил горло. - Ваше благородие, а может, коли уж вы тут, будет на то ваша ласка? Путь-то недолгий: два шага всего, до братца моего, Аароши, в кабинет. То-сё, чайку попьете, ну и с гостями переговорите. Гости важные, один так из самой столицы. А вы как-никак обещались.
ebooksa