Князь мертвецов

- Нет, - уверенно, будто знал Митю от рождения, отрезал Урусов.

- Тогда и ничего, - успокоено хмыкнул портной.

- Ну-ну... Оптимист ты, Исакыч...

— Это чем вы меня, ваше благородие, обозвать изволили?

- Слово такое, от латинского языка происходит. Человек, который думает, что Мите Меркулову батюшка понадобится, если он тебя, дурака старого, наказать захочет.

В мастерской повисло мрачное молчание.

Лестно. И... неуместно. Конечно, высокое мнение настоящего Кровного, пусть даже малокровного княжича, а не полнокровного князя, заставляет чувствовать себя человеком значимым. Но нужно ли, чтоб каждый портной в этом городе знал, что он, Митя Меркулов - опасен?

- Что ж, пойдем, кто там так со мной повидаться жаждет, - снова раздался насмешливый голос Урусова, шаги ...

Митя торопливо присел за наваленной в углу кучей мягкой ветоши. Куча спружинила, едва не завалившись Мите на голову, но удержалась. Дверь мастерской распахнулась, плеснув светом в темень заставленного старой мебелью коридора, раздались неторопливые шаги, звон ключей - портной запирал мастерскую.

- Аккуратней, ваше благородие, не споткнитесь, темень тут у нас.

- Да я-то не споткнусь, ты сам не убейся.

- Я привычный, каждый день тута... Ай-уй-юй! - раздался гулкий стук, басовитое гудение, и тяжелые прыжки вперемешку со сдавленной руганью - не иначе портной в темноте приложился об стоящее у стены древнее пианино. - Сюда... извольте... - сдавленным от боли голосом проскрипел он и шаги удалились: уверенные и размеренные - Урусова, прихрамывающие и подскакивающие - Исакыча.

Митя выбрался из-за кучи ветоши, брезгливо встряхнулся, и шагнул следом. Пол пронзительно скрипнул, хорошо, что в этот момент впереди хлопнула еще одна дверь и скрип потерялся в этом хлопке. Митя замер. Сапоги, что ли, снять? Ох и хорош он будет, со свертком чиненной одежды подмышкой, с одной стороны, и сапогами - с другой! Ну, точно крестьянин, возвращающийся с заработков в родную деревню. Нет уж! Если его поймают, скажет, что вернулся узнать, когда будет готов второй сюртук, не застал никого в мастерской и пошел искать. Не поверят, конечно, но и усомниться не посмеют. Митя неспешно двинулся по коридору, аккуратно обходя выставленную вдоль стен ветхую мебель.

Вторая дверь распахнулась беззвучно и также беззвучно закрылась за спиной. Митя понял, что снова оказался в модном доме - запахи изменились. Запах разогретых утюгов и мела остались, зато исчезла противно-маслянистая вонь ношенной одежды, сменившись ароматом пачули⁵. Невдалеке пронзительно стрекотала машинка.

Мраморный пол гулко цокал под подошвами, и Митя пошёл на цыпочках.

«Красться по этому дому становится у меня традицией!» - мысленно хмыкнул он. Главное, труп снова не найти, его вполне устроят... убийцы.

Убийц было двое и оба неторопливо поднимались на верхний этаж. Увы, хватать их не имело смысла - один наверняка Урусов, а второй… но Митя и без того не сомневался, что старый пройдоха связан с местным «дном». И всего-то два трупа на нем - да старик форменный скромник! Или слишком умен, чтоб самому кровью пачкаться? Хотя его поведение с Митей особого ума не выдает. Митя скользнул под лестницу, задрал голову, сквозь дубовые перила разглядывая, что происходит наверху.

Почти над головой у него прозвучали шаги, потом быстрый отрывистый стук. Тут же распахнулась дверь - будто кто-то караулил прямо возле нее, и донесся негромкий голос Урусова:

- Господа, маэстро Йоэль, рад вас видеть!

- Как лестно звучит! - ответил ему... вздох ветра... звон прохладного ручья по камням... свист серебряного клинка, ловящего солнечный луч... Ответил голос альва. - Благодарю.