Он распрощался с водителем у дома деда. Оставил ему чаевые и подарил сувенирную шоколадку для внучки. Окно в кабинете деда было приоткрыто, и Роман посчитал это добрым знаком. Остановившись у крыльца, он вдохнул полной грудью, чувствуя себя немного дезориентированным. С неба сыпалась привычная морось, и это ощущалось очень правильным. Еще раз глубоко вздохнув, Роман затащил чемодан на крыльцо и позвонил в дверь. Сердце бухало в груди. Он ожидал, что откроет медсестра, врач, сосед, полицейский. Последнее было не слишком логичным, но в голову почему-то упорно лезло.
Дверь открыл Питер Андерсон собственной персоной. Живой, здоровый и с улыбкой на лице.
Роман растерянно оглянулся на дорогу позади себя, как будто ожидал увидеть там ребят с камерой, снимающих какой-нибудь розыгрыш. Но на улице никого не было.
— Сынок! — радостно воскликнул дед и, схватив Романа за плечи, притянул его к себе.
Роман выпустил ручку чемодана, и тот с грохотом покатился вниз по ступенькам. Выпутавшись из объятий деда, он бросился за чемоданом, пока тот не вылетел на проезжую часть и не стал причиной аварии. Чемодан опрокинулся на бок и пропахал метра два по брусчатке. Роман его поднял, подтащил к крыльцу и, зафиксировав колесики, оседлал.
— Что это значит? — спросил он, посмотрев на стоявшего у двери деда.
Дед спустился с крыльца и присел на нижнюю ступеньку.
— Ну а как мне еще добиться того, чтобы единственный внук наконец вспомнил обо мне и приехал навестить?
Роман пересел с чемодана на ступеньку рядом с дедом.
— Просто сказать? — после молчания предложил он. — Я же волновался, понимаешь? Мне никто ничего не объяснил. Мама позвонила и в приказном порядке…
— Я знаю, сынок. Это я ее попросил.
Роман потер лицо руками, чувствуя, что его все достало. Так достало, что хотелось просто орать. Ну почему с ним никто не говорит нормально? Что за цирк, блин?! Последняя мысль прозвучала в голове голосом Волкова.
Тяжелая рука деда опустилась на плечо.
— Пойдем домой. Мэри испекла тебе тыквенное печенье.
— У меня там учеба, — не отнимая рук от лица, пробубнил Роман, — девушка, проблемы, которые нужно решать…
— Ну, вот и отдохни от проблем пару деньков. А потом полетишь.
Что-то в том, как это было сказано, заставило Романа отнять руки от лица и покоситься на деда. Дед обнял его крепче и прижался виском к его виску. От него привычно пахло: табаком и анисом. А еще льдом, хотя последнее Роману, наверное, мерещилось. А может, и нет. Может, дед за годы тренерской работы действительно пропитался морозным воздухом ледовых арен.
— Моросит, — сказал Роман, убирая со лба влажную и холодную прядь.
— Да разве это моросит? Совсем ты в своей Москве отвык.
Роман усмехнулся и, поднявшись с крыльца, протянул деду руку, чтобы помочь встать. Почему-то он чувствовал, что у его приезда сюда все-таки есть причина, но, зная деда, можно было сказать с уверенностью: причину эту Роману так просто не сообщат. Оставалось полагаться на удачу.