Вечером мы с мамой вместе готовили, а также беседовали. Нет, не о ее болезни, а о моем отце, о его личных качествах. Странно, ведь с тех пор, как папа нас бросил, мы старались не говорить о нем.
– Он считает людей пешками в своей игре, – заявила я, думая и о мистере Хэмлине. – Мы существуем для его развлечения.
Мама нахмурилась, как будто хотела высказаться в его защиту, но затем покачала головой и сказала:
– Прости, я была молода.
В итоге мы засиделись допоздна, и мама разделила со мной свой бокал вина. Мы чокнулись за хороший оставшийся год, ведь нам, вероятно, уже выпала наша доля несчастий. Минди лучилась счастьем из-за того, что является частью нашей маленькой семьи. Она наблюдала за нами из своего угла, поэтому я не заводила никаких разговоров о детстве матери. Теперь, когда Минди забыла случившееся тридцать пять лет назад, напоминать ей о трагедии казалось жестокостью.
Потом мама отослала меня спать. Минди переполняла энергия. Ей хотелось погрузиться в реку, добраться до Нью-Йорка и шпионить за моим отцом.
– Давай-ка в другой раз. Надо кое с кем встретиться.
– Ты имеешь в виду своего парня-психопомпа? – спросила Минди, пожав плечами. – Он тоже может к нам присоединиться.
Я не сразу поняла, что новая Минди ни капельки не боится злодеев. Однако то, что мне придется объяснить Яме, не предназначено для ее ушей.
– Не сегодня. Я вернусь до рассвета.
Минди немного поворчала, но в конечном счете отправилась бродить по округе в одиночку – бесстрашное маленькое привидение.
Я встала посреди спальни и плавно переместилась на обратную сторону, приготовившись встретиться с Ямой лицом к лицу и сознаться в содеянном. Но не успели затихнуть произнесенные мной магические слова из службы спасения, как отдающий ржавчиной воздух донес до меня голос.
«Элизабет Скоуфилд… ты мне нужна».
Судя по звуку, голосок принадлежал ребенку, возможно, ровеснице Минди. У меня замерло сердце: что, если одна из освобожденных мной девочек до сих пор мается на том свете? Но когда меня окликнула снова, я различила легкий акцент, как у Ямы.
Меня звал призрак его сестры Ями.
Река знала, что делать.
Мне всегда было любопытно, как Яме удается мгновенно появляться по моему зову. Впрочем, течением управляли связи и желания. Воды Вайтарны бурлили от моего стремления понять, почему вместо Ямы меня позвала его сестра. Я вступила в поток, и он тотчас подхватил меня, неистовый и стремительный.
Причина должна быть простой, ничего ужасного. Разве мама не объявила, что в этом году несчастий больше не будет?
Я вынырнула из водоворота и увидела новый пейзаж. Куда ни глянь, во всех направлениях простиралась безликая равнина, хотя небо выглядело каким-то неправильным. Вместо черноты звездной ночи на нем алел гаснущий закат, правда, ржавый и неяркий. Я невольно удивилась тому, что над бесконечной серостью все же просвечивают потускневшие краски.
Ями была на месте, ее огромные глаза так и впились в меня.