Честь

Смита вдруг поняла.

— Хватит, — сказала она, — отключайся.

— Что такое? — Он сбросил звонок.

— Им заплатили. Никто не ответит. Иначе, думаешь, деревенские им бы не позвонили? Они бы уже давно приехали.

Мохан тихо выругался. Смита подошла к нему.

— Девочка жива. Они с бабушкой прячутся в поле за домом.

— Откуда ты…

— Мина мне сказала. Перед смертью. Надо помешать им искать в поле. Не знаю как, но надо это сделать.

Мохан долго смотрел на нее. В свете лампы она видела его изможденное от усталости и тревоги лицо. Он вышел на порог.

— Рупал! — прокричал он. — Говинд! Идите сюда, быстро.

— В чем дело? — К хижине подошел мужчина, которого они никогда раньше не видели. — Они заняты.

— Заняты? — проревел Мохан. — Арре, саала, они будут очень заняты в тюрьме в ближайшие пятьдесят лет, если немедленно не явятся сюда! Передай, что полиция уже едет.

Бандит рассмеялся и сплюнул на землю.

— Полиция знает, что сюда не надо соваться.

— Не полиция из вашего маленького болота, нет. Большое начальство. Приедут меньше чем через полчаса, чутийя.

Бандит развернулся и ушел.

— Что ты делаешь? — прошипела Смита. — Нас убьют.

— Верь мне, — ответил Мохан.

Она хотела было отчитать его, но тут в хижину вошел Говинд. Его туника была забрызгана кровью. Смита уставилась на пятна, еле сдерживая тошноту.

— Вам еще повезло, что вы остались живы, — нагло произнес Говинд. — Мои люди могли бы…