Проклятая игра

— А почему вы так интересуетесь им? — спросил официант.

— Он вызывает у меня странное чувство.

— Вы не единственный.

— То есть?

— Мы ни разу не говорили и не общались, как вы понимаете. Он всегда дает щедрые чаевые, хотя, бог свидетель, пьет только дистиллированную воду. Но пару лет назад сюда приходил один американец из Бостона Он увидел Мамолиана и, скажу я вам, чуть не спятил. Оказалось, он играл с парнем, как две капли воды похожим на него, еще в двадцатых годах. Это наделало шума То есть трудно представить, чтобы у него был отец, правда?

Официант был прав. Невозможно представить Мамолиана ребенком или прыщавым подростком. Страдал ли он от несчастной любви, переживал ли смерть любимой собаки, потерю родителей? Это казалось невероятным.

— Вот все, что я знаю.

— Спасибо, — ответил Марти.

Официант ушел, оставив ему целую пригоршню возможностей. Рассказ походил на апокриф: гречанка, которая никогда не проигрывает, паникующий американец. Человек типа Мамолиана просто обязан обрастать слухами; легкий оттенок былого аристократизма притягивал к нему невероятные истории. Это как луковица: когда ее очищают, под каждым слоем обнаруживается не сердцевина, а следующий слой.

Поскольку выпил Марти слишком много, а спал слишком мало, он почувствовал усталость и головокружение. Он решил, что пора заканчивать. У него оставалась сотня фунтов, чтобы нанять такси и вернуться в поместье. Машину можно забрать и завтра. Он слишком пьян, чтобы сесть за руль. Марти бросил последний взгляд на зал баккара и увидел Мамолиана в прежней позе.

Он спустился в туалет. Здесь было намного прохладнее, чем в залах клуба, а отделка в стиле рококо казалась довольно забавной для места со столь низким предназначением. Марти взглянул на себя в зеркало и направился к писсуару.

В одной из кабинок кто-то заскулил — очень-очень тихо, словно старался приглушить звук. Несмотря на переполненный мочевой пузырь, Марти вдруг с удивлением обнаружил, что не может мочиться; безымянное горе слишком сильно подействовало на него. Звук слышался из-за закрытой двери кабинки. Наверное, какой-то оптимист проиграл последнюю рубашку и теперь задумался о последствиях. Марти оставил его за этим занятием. Тут нельзя ничего сделать или сказать — он знал по собственному горькому опыту.

В фойе женщина за конторкой позвала его.

— Мистер Штраус? — Та же «английская роза»; несмотря на поздний час, без единого признака усталости. — Вы нашли мистера Тоя?

— Нет, не нашел.

— Странно… Он был здесь.

— Вы уверены?

— Конечно! Он пришел вместе с мистером Мамолианом. Я передала ему, что вы здесь и что вы спрашивали о нем.

— И что он вам ответил?

— Ничего, — сказала девушка. — Ни слова. — Она понизила голос: — С ним все в порядке? То есть он выглядел просто ужасно, если позволите. Жутко бледный.