Проклятая игра

— Кэрис и я. Мы уедем. От него. От вас.

— Бедный Марти. Ты больший тугодум, чем я предполагал. Ты больше никогда ее не увидишь.

— Почему?

— Она с ним, черт тебя возьми! Тебе не ясно? Она ушла с ним!

Такое объяснение внезапного исчезновения девушки не приходило Марти в голову.

— Естественно, по собственной воле, — добавил старик.

— Нет!

— Да, Марти. Он заявил права на нее с самого начала. Он качал ее на руках, когда она родилась. Кто знает, как далеко простирается его влияние. Я выиграл ее обратно, конечно, на время. — Он вздохнул. — Я сделал так, что она любила меня.

— Она хотела уйти от вас.

— Никогда. Она моя дочь, Штраус. Она умеет манипулировать людьми, как и я. Все, что между вами было, — чистейший брак по ее расчету.

— Ах ты паршивый ублюдок!

— Каков есть. Я чудовище, Марти. Признаю это. — Он вскинул руки ладонями вверх, неповинный ни в чем, кроме своей вины.

— Вы говорите, что она любила вас. Тем не менее она ушла.

— Я сказал тебе: она моя дочь. Она мыслит как я. Она ушла с ним, чтобы научиться использовать свою силу. Я поступил так же, помнишь?

Аргумент имел смысл, даже если его высказал такой паразит, как Уайтхед. Разве не проскальзывало порой в загадочных словах Кэрис некоторое презрение к Марти и старику? Презрение от того, что они не способны ее понять. Да она станет плясать с самим чертом, если это поможет ей лучше понять себя.

— Не связывай себя с ней, — сказал Уайтхед. — Забудь ее. Она ушла.

Марти попытался вызвать в памяти ее лицо, но оно расплывалось и пропадало. Внезапно он почувствовал жуткую усталость; он был измучен до мозга костей.

— Отдохни, Марти. Завтра мы вместе похороним эту шлюху.

— Я не собираюсь лезть в ваши дела.

— Я уже сказал тебе однажды: если ты останешься со мной, я смогу сделать для тебя все. Сейчас это еще большая правда, чем когда-либо. Ты сам знаешь. Той мертв.