Лавка дурных снов

– Я его видела на улице, – сказала она. – Думала, он переехал с родителями в новостройки.

– А ты его видел, Ронни? – спросил я.

– Нет, – ответил он. – Ни разу не видел.

– Если увидишь, не подходи к нему. Сразу беги за мной. Сделаешь, как я прошу?

Он пообещал, что сделает, и я успокоился. Потому что знал: гадкий мальчишка вернулся. И знал, что буду рядом, когда он сделает свой ход. Он хотел, чтобы я был рядом. В этом-то и заключался весь смысл. Он хотел причинить боль именно мне. Все остальные – Марли, Вики, отец, мама Нона – для него были просто пушечным мясом.

Прошла неделя, другая. Я уже начал думать, что гадкий мальчишка разгадал мои замыслы. А потом настал день – тот самый день, мистер Брэдли, – и какой-то парнишка прибежал на спортивную площадку за церковью, где мы с ребятами вешали волейбольную сетку.

Он сбил Ронни с ног и сорвал с него очки.

– Отбери, если сможешь! – крикнул он и убежал в парк. Ронни бросился следом за ним.

Я мгновенно сорвался с места, подхватив спортивную сумку – с тех пор как я стал работать с мальчиками, всегда носил сумку с собой, – и побежал вдогонку за ними, в парк Барнум. Я не особенно разглядел нападавшего, но знал, что это был не гадкий мальчишка, у него не тот стиль. Мальчик, укравший очки, был самым обыкновенным – как тот, что бросил M-80 у церкви, – и он так же будет жалеть о содеянном, когда осуществится задуманное гадким мальчишкой. Если я дам этому осуществиться.

Физическая форма Ронни оставляла желать лучшего. Он не умел быстро бегать. Похоже, мальчишка это заметил, поскольку остановился в дальнем конце парка и принялся размахивать очками.

– Ну давай, забери их, Рэй Чарльз! – кричал он. – Забери их, Стиви Уандер!

Я услышал шум машин на Барнум-бульвар и понял, что задумал гадкий мальчишка. Он рассудил так: что сработало раз, сработает снова. Теперь вместо коробки для завтраков со Стивом Остином были очки-хамелеоны, но основная идея осталась прежней. Потом мальчик, укравший очки, будет плакать и говорить, что он не знал, что из этого выйдет, он думал, это просто шутка, или насмешка, или расплата за то, что Ронни толкнул рыжеволосого парнишку на улице, да так сильно, что тот упал и ударился.

Я мог без труда догнать Ронни, но поначалу нарочно отстал. Понимаете, он был моей приманкой, и меньше всего мне хотелось, чтобы рыба сорвалась, если дернуть леску слишком рано. Когда Ронни уже приближался к парнишке, который выполнял грязную работенку для гадкого мальчишки, тот сорвался с места и бросился в арку между бульваром и парком. Ронни побежал за ним, я – следом за Ронни. На бегу я открыл сумку, вытащил револьвер, и как только он оказался у меня в руке, бросил сумку и поднажал.

– Стой на месте! – крикнул я Ронни, обгоняя его. – Ни шагу вперед!

Слава богу, он подчинился. Если бы с Ронни что-то случилось, я бы не сидел здесь в ожидании укола, мистер Брэдли. Я бы покончил с собой.

Пробежав через арку, я сразу увидел гадкого мальчишку, который ждал на тротуаре. Он нисколечко не изменился. Мальчик, укравший очки, как раз передавал их гадкому мальчишке, а тот ему – купюру. Когда гадкий мальчишка увидел меня, мерзкая усмешка, кривившая его неестественно алые губы, впервые исчезла. Потому что все пошло не по плану. По его плану Ронни должен был выбежать первым, а потом уже я. По его плану Ронни должен был выскочить следом за гадким мальчишкой прямо на проезжую часть, где его сбил бы автобус или грузовик. По этому плану я должен был появиться чуть позже. И все увидеть.

Гадкий мальчишка побежал через улицу. Вы знаете, что такое Барнум-бульвар на выходе из парка – во всяком случае, должны знать после того, как обвиняющая сторона трижды показывала свое видео на суде. Три полосы в одну сторону, три – в другую. Две – для движения прямо, одна – на поворот. И бетонное разделительное ограждение посередине. Добравшись до ограждения, гадкий мальчишка обернулся ко мне. Но теперь он был не просто напуган. В его глазах стоял неподдельный ужас. Увидев это, я почувствовал себя счастливым. Впервые с того дня, когда Карла свалилась с крыльца при церкви.

Уже в следующую секунду он помчался через дорогу, даже не повернув голову, чтобы посмотреть, нет ли там машин. Я тоже выбежал на проезжую часть не глядя. Я понимал, что меня могут сбить, но нисколько не волновался по этому поводу. По крайней мере, это было бы честное ДТП, а не таинственным образом заклинившая педаль газа. Возможно, вы скажете, что это самоубийство, но нет. Вовсе нет. Я просто не мог позволить ему уйти. Я не знал, когда он появится снова. Следующая наша встреча могла состояться лет через двадцать, а к тому времени я уже стал бы стариком.

Не знаю, как меня не расшибло в лепешку. Я слышал гудки клаксонов и визг шин об асфальт. Водитель одной из машин выкрутил руль, чтобы не сбить мальчишку, и ударился боком о грузовой автофургон. Кто-то обозвал меня психованным кретином. Кто-то еще крикнул: какого хрена он делает? Но это был просто шумовой фон. Я полностью сосредоточился на гадком мальчишке: как говорится, выбрал цель – и вперед.

Он бежал со всех ног, но кто бы ни прятался под его личиной, для всех он был мальчишкой с короткими детскими ножками и толстой задницей, и у него не было ни единого шанса. Ему оставалось только надеяться, что меня собьет машина. Но меня не сбили.