— Кто? — и он невольно оглянулся вокруг.
— Этот рыжий вампир, эта ужасная незнакомка.
— Дэзи? — Он отшатнулся, пораженный ужасной мыслью. — Не может быть! Человек, когда боится, теряет способность ясно смотреть на вещи! Это совершенно невероятно! — торопливо говорил он, чтобы заглушить звук произнесенного имени.
— Я глубоко убеждена в этом. Не знаю только, зачем и за что? Пусть будет проклята эта злая и подлая сила, пусть будет проклята! — грозно повторила Ада, и в глазах ее сверкнула молния глубокой ненависти. — Но я своего ребенка защищу, хотя бы ценой собственной гибели. В чем виновата Вандя? Это меня так мучит, что я не могу успокоиться. А тут, как нарочно, и тебя столько дней не видела, — с упреком сказала она, подымая на него глаза, полные слез.
— Я тоже был болен, сегодня я первый раз после той субботы вышел из дому. Лихорадочный бред, — поспешно заметил Зенон.
— Да, ты бледен, у тебя очень плохой вид. В этом должна быть какая-то таинственная связь с болезнью Ванди. Не смейся над моими подозрениями: страх часто имеет ясновидящие глаза. Может быть, она и тебя сглазила!
Его охватила ледяная дрожь, в мозгу пронеслись странные ассоциации.
— Пойдем, и Бэти здесь! Она приходит каждый день и сидит у кровати Ванди. Милая, славная девушка!
Зенон молчал: предположения Ады пробудили в нем сильное беспокойство.
— Тебе было очень плохо?
Она поглядела на него с нежной заботливостью.
— У меня был острый приступ меланхолии, и несколько дней я метался в бессильной муке. Не было даже сил прийти к тебе.
— Почему же я не могу быть всегда с тобой?
— Я думал об этом, я знаю, ты бы меня защитила от моих терзаний! Ты одна! — горячо произнес он, но сейчас же подавил в себе готовое сорваться с уст признание, так как перед ним встало грозное лицо Дэзи.
— Что тебя мучит, скажи, ты ведь знаешь, я готова все для тебя сделать.
— Когда-нибудь скажу тебе! Скажу, убегу под твою защиту, и ты меня спасешь, снимешь с меня тяжесть греха. Мне надо окончательно решиться на что-то.
— Ты пугаешь меня!
Ее сильно обеспокоил мрачный взгляд Зенона.
— Ада, мы ждем! — крикнул Генрих из другой комнаты.
Они вошли в гостиную. Генрих сидел у камина, Бэти шла им навстречу.