В Отчётном докладе XXIV съезду КПСС подчёркивалось, что планирование — «центральное звено, сердцевина руководства народным хозяйством в условиях социализма…»[43] Съезд определил основные направления совершенствования как теории, так и практики планирования. Планирование должно опираться на более точное изучение общественных потребностей и платёжеспособного спроса, на научные прогнозы экономических возможностей, на всесторонний анализ и оценку различных вариантов решений, их непосредственных и долговременных последствий. Особую важность приобретают проблемы долгосрочного планирования. Необходимо шире использовать весь теоретический арсенал планирования, методы экономико–математического моделирования, быстрее вводить отраслевые автоматизированные системы управления, имея в виду перспективу создания общегосударственной системы сбора и обработки информации.
На съезде было указано, что «с плановым ведением хозяйства… неразрывно связаны все успехи нашей социалистической экономики. От качества планирования в значительной мере будут зависеть и её будущие достижения. Вот почему его совершенствование должно и впредь находиться в центре нашего внимания».[44] XXIV съезд КПСС особо подчеркнул, что «ведущим и определяющим является директивное планирование… мы отвергаем всякие ошибочные концепции, подменяющие рыночным регулированием ведущую роль государственного централизованного планирования».[45]
Выдвинутые ЦК КПСС положения основываются на обобщении практического опыта управления экономикой и теоретических положений, развиваемых в лучших работах советских экономистов.
К сожалению, в экономической литературе все ещё встречается недооценка и преуменьшение значения централизованного управления. Это проявляется как в неисторическом подходе к анализу системы управления 30‑х годов, так и в необоснованных предложениях по дальнейшему, выходящему за рамки, установленные реформой, сокращению сферы централизованного управления.
В некоторых публикациях дело представляется так, будто в течение всего времени своего существования (т. е. с начала 30‑х годов) действовавшая до реформы система управления не соответствовала требованиям экономических законов.[46]
Отдельные экономисты высказываются в том смысле, что система хозяйствования, предшествовавшая системе 30–40‑х годов (т. е. действовавшая в эпоху нэпа, в период борьбы социалистического и капиталистического укладов), полнее выражала ленинские принципы социалистического хозяйствования.[47]
С такими оценками согласиться нельзя. То, что стало «гипертрофированным», «чрезмерным» в конце 50‑х годов, было необходимым и чрезвычайно эффективным в предшествовавший период. Достаточно напомнить, что прежняя система управления, обеспечив невиданно высокие темпы роста производительности труда и национального дохода, в короткие сроки вывела страну из отсталости, обеспечила трудящимся высокий жизненный уровень[48] и создала мощный экономический потенциал для завоевания новых позиций на экономическом фронте. Другого же, более высокого мерила эффективности системы управления, чем быстрое повышение уровня жизни народа и создание за столь же короткие сроки базы для ещё более быстрого подъёма, не существует.
Считать, что система управления 30 – 40‑х годов была обусловлена главным образом политической обстановкой, значит считать централизм несовместимым с социализмом.
Разумеется, политическая обстановка повлияла на сроки индустриализации, а это, в свою очередь, на отдельные элементы системы управления. Однако решающим фактором, определяющим систему управления, является форма собственности на средства производства. Неправильно полагать, что, будь политическая обстановка иной, советский народ отказался бы от использования всех преимуществ планового централизованного управления для повышения в короткие сроки своего жизненного уровня.
В каком направлении надлежит совершенствовать плановое управление социалистическим производством? Верно ли, что предприятиям надо устанавливать «минимум укрупнённых эластичных показателей», проводимую экономическую реформу трактовать в смысле ограничения «директивных плановых показателей минимумом», а пока «минимум централизованных заданий, хотя и сокращён реформой, все ещё значителен»?[49] Правильно ли выступать даже против тех, кто предлагает установить «оптимальное сочетание между централизованным распределением средств производства и оптовой торговлей ими»?[50]
Будет ли это совершенствованием управления, если системе Госснаба, обеспечивающей гарантии сбыта, отвести только две функции — «организацию оптовой торговли и страхование обращения»?[51] Не означает ли это фактическую ликвидацию системы централизованного снабжения?
Отказ от гарантированного сбыта, полагает автор, создаст ситуацию «борьбы за потребителя», что заставит предприятия повышать качество продукции, будет стимулировать технический прогресс.[52]
Но какой ценой «достигается» поставленная цель? Ценой отказа от сознательного контроля за движением материальных ценностей, следовательно, отказа от составления и реализации оптимальных натурально–вещественных балансов и, значит, ценой отказа от преимуществ социализма, обеспечивающих высокие темпы развития.
Только при капитализме нет иных средств стимулирования научно–технического прогресса, кроме конкуренции. В социалистической же экономике существует множество высокоэффективных способов обеспечить выпуск качественной продукции, например постоянное, идущее в ногу с научно–техническим прогрессом изменение государственных стандартов,[53] аттестация продукции на качество, соответствующая надбавка к цене,[54] штрафы за некачественность, установление условий о качестве продукции в хозяйственных договорах и т. д.
Громадное значение для решения задачи ускорения научно–технического прогресса имеет, как указывалось на XXIV съезде КПСС, проведение единой государственной технической политики. «Выполнение планов по новой технике должно стать важнейшим критерием при оценке деятельности министерств и предприятий, а равно и результатов социалистического соревнования…»; «Мы должны располагать научно обоснованными нормами расхода сырья, топлива, электроэнергии, материалов, трудовых затрат. Плановые органы должны своевременно проводить пересмотр нормативов, обеспечивая непосредственную связь этих норм с достижениями технического прогресса».[55] Словом, имеются богатые возможности осуществления технического прогресса и без отказа от преимуществ социализма.
Для обоснования дальнейшего, выходящего за рамки реформы, значительного сокращения сферы централизованного управления сейчас уже, конечно, не может быть серьёзных аргументов. Поэтому большинство их сводится к тому, что централизация «связывает», «сковывает», не заинтересовывает, «предопределяет» и т. д. Ещё один аргумент: «поле для хозяйственной инициативы предприятий… все ещё недостаточно широко».[56] Но ведь хорошо известно, что и чрезмерное сужение централизации чревато для социалистической экономики тяжёлыми последствиями.[57]
Нельзя считать идеальным положение, когда предприятия обеспечены только той информацией, «которая необходима и полезна для безусловного выполнения установленных глобальных пропорций».[58] Речь должна идти не только о глобальных пропорциях. Общественный интерес заключается отнюдь не только в установлении наилучших
И все же нередки случаи критики индивидуальных плановых заданий, даже вытекающих из оптимального (!) плана,[59] хотя такие задания обеспечивают наиболее полную и быструю реализацию общественных интересов.
Совершенствование системы управления возможно лишь на основе учёта общественных интересов. В противном случае возникает опасность увидеть в расширении хозяйственной самостоятельности цель, забыв о том, что целью реформы является такое изменение методов управления, которое обеспечит наилучшую реализацию общественных интересов, их более полное сочетание с коллективными и индивидуальными, наиболее быстрое повышение эффективности общественного производства.
Если не исходить из общественных интересов, тогда, естественно, приходится ратовать за безграничное расширение хозяйственной самостоятельности, выступать против всего, что этому мешает. Таковы, например, выступления против принципа напряжённых плановых заданий.[60]