Неоправданное честолюбие весьма затрудняет им постижение эпигнозиса. Ох на беду, не думают они о самих себе скромно, по мере той изначальной веры, какую Бог уделяет каждой разумной душе человеческой…
— Будете прилагать к мисс Мэри деятельную епитимью, сэр инквизитор? — нарушил продолжительное молчание лорд Патрик.
— Теургическая кара ей покуда не требуется, брат Патрик. Но сатанинский зов ее плоти следует ввести в строгие рамки. И не только…
Инквизитор пронизывающе взглянул на собеседника и предложил:
— Не желаешь ли смиренно исповедаться, брат Патрик?
— Таково есть мое давнее желание, брат Филипп. С полной теургией, отец инквизитор, если вас не затруднит, сэр.
— Меня это не затруднит, брат Патрик…
…По завершении теургической исповеди сэр Патрик прервал ментальный контакт, разлил по стаканам ирландский виски со льдом и задумчиво произнес:
— Кельтское наследие, как видите, дает о себе знать, сэр Фил.
— Желаете поставить на кон ваш серебряный доллар, сэр Патрик?
— Таково есть и ваше сокровенное желание, сэр Филипп. Но предупреждаю: как у нас повелось, джентльменская тайна нашего пари должна остаться строжайше между нами.
— Наглухо, сэр. Ни намеком единым, ни жестом невольным, ни прорицанием изреченным. Во веки веков, слово джентльмена.
— Итак, каковы ваши условия и сроки, таинственный мистер Фил?..
В тот же воскресный вечер на заходе солнца рыцарь-инквизитор Филипп принял исповедь у дамы-зелота Прасковьи и наложил на нее суровую орденскую епитимью. Беспощадное таинство свершилось в глубоком секретном уединении нижней арматорской лаборатории лорда Патрика.
«Одесную от древнего пророка-мессии в орфическом единстве разделенных начал…»
О том, кем и как пред ним была восставлена возрожденная плотью дама Прасковья по завершении кары и телесной смерти, инквизитор никому не намеревался подробно отчитываться или как-либо докладывать. Таковы его непреложные прерогативы.
Так было, и так будет.
В подробности акции «Ви-дэй», предстоящей им в утренней свежести на востоке Европы, рыцарь Филипп посвятил кавалерственных дам Прасковью и Анастасию после обеда за рюмкой коллекционной малаги.
— …Понедельник — день длинный. Невзирая на то, прилечь отдохнуть до подъема не возбраняется.
Вам все ясно и докладно, сестрички?
ebooksa