Что, неофит, испугался? Не боись, это я пошутила, честное слово. Но вообще-то сама горжусь собой, тебя и себя неимоверно поздравляю с раскруткой дарований.
Отпрыскам, потомкам буду рассказывать, как сам знаменитый адепт-дароносец Филипп Ирнеев у меня голыми мудяшками как цуцик на медосмотре бренчал…
— Скажешь тоже… А они у тебя есть… потомки-отпрыски?
— Честно говоря, покамест только один… правнук, моя кровинушка генетическая, во многом обещает стать крутым харизматиком, типа тебя, как в возраст войдет.
Ей-ей, еще раз прими искренние поздравления твоего арматора.
Сладко лобызаться, христосоваться пока не будем. Вначале я с нашего, м-м-ма! бесценного даровитого организма последние медицинские параметры сниму для анналов гильдии.
Углубленно…
«Го-с-с-с-поди, спаси и сохрани!»
— …Нашим высокочтимым арматорам, друг мой, вполне извинительно превозносить тварную плоть, механически совокупляя в единое целое противостоящие форму-тело и дух-содержание. К сожалению, — смиренно развел руками Павел Семенович, — таковы их участь и орденские предустановления исстари, со времен основания рыцарских конгрегаций Запада и Востока…
В противоположность прецептору Павлу, попросившего его детально, эйдетически сообщить о посещении асилума, превратившегося в храм Божий, рыцарь Филипп не посвятил арматора Веронику в особенности своего последнего пребывания в «Убежище для разумных.
Она также его ни о чем не расспрашивала. Ей хватило одного взгляда на энцефалограмму, чтобы точно определить текущий уровень посвящения подопечного тела и разумной души.
— Опричь того, Филипп Олегыч, нашей Веронике Афанасьевне отчасти присущи феноменально арматорские предрассудки касательно асилумов. Увы, весьма нередко арматоры их довольно суеверно почитают и опасаются навсегда в них остаться.
— Не могу с вами не согласиться, Пал Семеныч. В арматорах иногда много чего наличествует натурально и рационально избыточного от мира сего.
Для них естественно умножать нечестивые тварные сущности сверх необходимого. Помниться, именно об этом нас во время оно наисурово предупреждал брат ноогностик Уильям Оккам, исследовавший проблему кары Господней, обрушившейся на интерзиционистов.
— Вы правы, рыцарь Филипп. Наряду с массовым отказом к доступу в асилумы в начале эры Христовой, иные интерзиционисты предпочли во веки веков затвориться в убежищах, подобно множественному исходу их оппонентов из числа квиетистов.
Я тут придерживаюсь канонического объяснения причин оного исторического феномена и его отнюдь не частых современных рецидивов…
Кое-каким харизматикам мерзко мирское и греховное естество запрещало и доселе воспрещает проникновение и контакт с асилумами. Другим же их убежища-санктуарии способны предоставить блаженную замену, суррогат духовной и телесной реальности.
Косвенным свидетельством тому, мне думается, имеет быть разрушительная активность скорбных разумом двойников-альтеронов, наподобие эманаций, исходящих от извращенного взаимодействия персоналий харизматиков и асилумов. К счастью, вы знаете, случаи этого неприятного явления единичны и поддаются нейтрализации.
— Пал Семеныч! Тогда, как, по вашему мнению, возможен ли массированный выход собственно отшельников интерзиционистов в действительность от века и мира сего?
— Прорицать будущее и всуе облыжно пророчествовать есть дело далеко не благодатное, рыцарь Филипп. Будь оно в дольних или же в горних мирах.
ebooksa