– Надо же, запомнил!
– Я помню все, что ты мне говорил. – Набравшись храбрости, Гилас спросил напрямик: – Ты мой отец?
Между тем снаружи ветер затих, будто прислушиваясь. Огонь зашипел, посылая дым и искры сквозь дымовое отверстие в темноту.
Акастос поднял голову и встретился с Гиласом взглядом.
– Нет, – тихо ответил он. – Я не твой отец.
Руки Гиласа сжались в кулаки. А ему так хотелось, чтобы его догадка оказалась верной!
– Ну а вдруг? – не сдавался мальчик. – Просто ты об этом не знаешь. Сам же говорил, что у тебя был сын моего возраста.
– Он до твоих лет не дожил.
– А что, если во время странствий ты встретил мою мать, и…
– Гилас, у меня волосы темные, а ты светлый.
– И что с того? Может, моя мать долго смотрела на Солнце, когда меня носила. Говорят, от этого дети рождаются светловолосыми. Ты ведь однажды сказал, что мы с тобой похожи: оба бойцы, оба складно врем…
– Гилас, я всех своих женщин помню. Точно тебе говорю – я не твой отец.
Мальчик уставился в пустую чашку. Вот и на сердце у него вдруг стало так же пусто.
– А жаль, – тихо произнес он.
– Почему? – спросил Акастос.
В голосе прозвучала непривычная мягкость.
Гилас хотел ответить, что восхищается Акастосом и рад был бы при мысли об отце видеть его, а не расплывчатую тень. Но вместо этого Гилас пробормотал:
– Не знаю. Просто жаль, и все.
Тут Гилас заметил, что Акастос ходит по хижине, собирая свои вещи.
– Что ты делаешь? – забеспокоился Гилас.