Лира Белаква

Она уже хотела идти, но деймон запрыгал на столбике, взволнованно тараторя:

– Нет-нет-нет! Вы должны убедиться, что это он… Пожалуйста, подождите и посмотрите, он ли это… нужно убедиться!..

– Ну, в дверь я, по крайней мере, постучать могу, – рассудила Лира.

– Нет-нет, вы должны войти в дом вместе со мной и убедиться! Это очень важно!

Пантелеймон слегка поежился, и она погладила его: тс-с, тише. Они свернули на Броуд-стрит и прошли мимо маленькой часовни святой Анны Магдалины, где Корнмаркет-стрит сливалась с широким и зеленым бульваром Святого Эгидия. Это была самая многолюдная и хорошо освещенная часть маршрута. Лира с радостью свернула бы налево, в лабиринт улочек, тянувшийся до самого дома алхимика, но они с Пантелеймоном, не сговариваясь, решили, что лучше оставаться под защитой Эгидия: тут деймону ведьмы придется держаться от них на расстоянии, и они смогут спокойно поговорить.

– Мы не можем проверить, тот ли это человек, ведь мы его не знаем, – тихо заметил Пантелеймон.

– Они, возможно, любили друг друга – он и ведьма. Хотя не знаю, зачем ведьме понадобился старый, облезлый алхимик… С другой стороны, если он убил человека, пусть и непреднамеренно…

– Никогда не слышал про березовый обет, – с сомнением заметил Пантелеймон.

– Это еще не значит, что его не бывает. У ведьм куча такого, о чем мы и понятия не имеем.

Они шли мимо часовни Грейфрайерс: сквозь окна доносилось пение – хор отвечал на возгласы священника во время вечерней службы.

– Где он сейчас? – тихонько спросила Лира.

– На дереве позади нас. Не очень близко.

– Пан, что-то я не уверена, что нам стоит…

Вдруг захлопали крылья. Деймон пролетел у них над самой головой и сел на нижнюю ветку дерева впереди. Кто-то вышел из переулка слева, издал удивленный возглас, но прошел дальше.

Лира замедлила шаг и с интересом уставилась на витрину книжного магазина на углу. Пантелеймон запрыгнул ей на плечо.

– Почему мы его подозреваем? – шепотом спросил он.

– Понятия не имею. Но мы его точно подозреваем.

– Все дело в алхимии.

– Будь он обычный ученый, мы бы меньше его подозревали?

– Да. Потому что алхимия – это бред.