Улыбнувшись, тихо ответила:
– О красоте сказать ничего не могу, но в одном отныне точно уверена – в вашей любви. Она невероятно сильна.
Полицейский судорожно сглотнул, потрясенно глядя на меня, а затем сдавленно спросил:
– То есть, направляясь ко мне, вы подобной уверенности не испытывали?!
Я скрыла улыбку за чашкой, делая очередной глоток, и, к счастью, в этот момент появился мистер Оннер с ведром воды. Лорд Гордан замер, глядя то на ведро, то на мистера Оннера – воспитание не позволяло ему пить прямо так, но мой повар тактично подбодрил:
– Арнел пил так.
– Все ведр… Всю воду? – переспросил лорд Гордан.
– В него влезло, и в вас влезет, – заверил мистер Оннер.
Лорд Гордан, произнеся покаянное:
– Прошу простить меня за отсутствие манер, мисс Ваерти, – взялся за ведро обеими руками и начал пить, стараясь не разлить ни капли на все так же сидящую рядом меня.
И вставать я не собиралась. Мы еще не закончили, а Зверь определенно не дремлет.
Когда с еще одним ведром спустилась Бетси, лорд Гордан хотел было облиться, вероятно, сейчас у него жутко зудела вся кожа, но опять же – рядом сидела я, и он не пожелал оставлять меня мокрой. Понимая, что переубеждать бессмысленно, я прикоснулась к воде и прошептала:
– Congelatio!
Вода мгновенно обратилась снегом, и вот его лорд Гордан с облегчением высыпал на себя, с трудом сдержав полный облегчения стон, едва снег охладил кожу.
– Больно? – с нескрываемым сочувствием спросила я.
– Несколько неприятно, – ушел от ответа он.
Я кивнула и, едва мистер Оннер и Бетси поднялись по ступеням вверх, произнесла:
– Transformatio!
Снова рев пробуждающегося дракона, упавший на окровавленный медленно тающий снег лорд Гордан и прорывающиеся из-под ногтей когти Зверя, исчезнувшие тут же, едва я придвинулась ближе к искривленному трансформацией мужчине. И Зверю пришлось отступить.
А мне лишь помолиться. Самое сложное было впереди.