– Зибольд… Я слышал, человек с такой фамилией привез в Японию немецкую медицину?
– Александр – сын того Зибольда, а Кусумото Инэ – дочь.
У меня в голове как будто зажегся свет, и я вспомнил имя. Филипп Франц фон Зибольд. Он, так же как и я, разведчик, проник в Японию по тайному указанию Германии. Кажется, это было лет пятьдесят назад. Когда я читал материалы о Японии в архивах в голове у Пятницы, то это имя всплывало. Я еще подумал, что он для меня как предшественник: также шпион и врач. Хотя врач из меня, конечно, сомнительный.
– С тех пор я мертв, – бодро хохотнул Омура. – Меня очень глубоко ранили в голову, обычная медицина тут бессильна. Я пополнил ряды мертвецов. Я сам сын врача, поэтому хорошо понимаю, насколько невероятно то, что случилась с моим телом.
– Получается, То Самое внедрило в вас некрограмму?
Вероятно, не имеет смысла спрашивать у него, как подобное возможно.
– Частично. По крайней мере, поначалу. Сейчас я уже и сам не понимаю, до какой степени я остался прежним, а до какой – управляем некрограммой. В конце концов, это временная мера. Мой разум не выдерживает нагрузки некрограмм и постепенно разрушается. Удивительно, что мне вообще удалось продержаться столько времени. Полагаю, в недалеком будущем я окончательно стану мертвецом. Или, по меньшей мере, стану таковым в глазах окружающих. Я, впрочем, намерен покончить с собой прежде. Мой долг исполнен. Армия реформирована, Сацумское восстание подавлено. Мне больше не о чем сожалеть. Я доволен. Пусть даже это умиротворение навеяно мне некрограммой, – равнодушно поделился Омура.
Кавадзи посмотрел на него грозно:
– Ваше превосходительство, революционному правительству без вас не обойтись! Мы по-прежнему нуждаемся в вашей силе. Политика Российской империи требует срочного внимания. У нас есть основания полагать, что Великая Цин[50] долго не продержится. А когда Цин падет, они потянутся к Японии.
Голос Кавадзи наполнился необычным жаром: должно быть, он распалился из-за внутренних разногласий нового правительства, но мне до них особого дела нет. Я коротко кивнул, прекращая спор о внутриполитических японских делах, и спросил:
– Когда То Самое исчезло?
– Вскоре после того, как оно вылечило их превосходительство. Я думаю, оно закончило исследования в нашей стране. Мы ищем его до сих пор, но мир, к сожалению, велик. Мы отправили военных наблюдателей по всем государствам еще и для того, чтобы его отыскать. Оно в самом сердце конфликта.
Мне вспомнился Ямадзава. Получается, он не нашел Того Самого в Плевне, но все же столкнулся с ним, пусть и по проводной связи, на родине.
– А что это за пишущий шар?
– То Самое оставило его нам в качестве сувенира.
– Японское правительство получало от него указания?
– «Осато Кемистри», – ушел от прямого ответа Кавадзи.
Я вскинул брови:
– И это оно же велело заполучить «Записи Виктора»?
– Это придумали в «Осато». Разумеется, оставленная Тем Самым копия мозга намекнула, что подобный документ существует. Некие секретные материалы, что содержат «такие данные, которые нельзя передать по цепочкам связи». Естественно, мы хотели заполучить революционные некротехнологии.
ebooksa