Лучник поколебался.
– Я не знаю, – неуверенно ответил он. – Слухи ходят разные. Но слухи ли это? Когда я впервые пришел сюда, в доме Бела жила жрица. Она была подобна полумесяцу в нашем старом мире. Многие мужчины жаждали ее.
– Хо, лучник, – прорычал перс, – но была ли она с богом?
– Я не знаю, – сказал Народах. – Так говорят – говорят, она зачахла в его пламени. Жена колесничего жреца Ниниба сказала мне, что, когда ее тело уносили, ее лицо было старым. Мол, она была деревцем, которое зачахло, не начав плодоносить.
– Если бы я была жрицей, и такой красивой, я бы не ждала бога! – Женщина смотрела на Зубрана. – Я бы ждала мужчину. Да, у меня было бы много мужчин!
– Жила там и другая, – сказал лучник. – Она говорила, что бог приходил к ней. Но она была безумна – и, безумную, жрецы Нергала забрали ее.
– Дайте мне мужчин, говорю я! – прошептала женщина.
Народах-лучник сказал задумчиво:
– А еще одна выбросилась из окна Обители. Другая исчезла. Третья…
– Выходит, те жрицы, которые ждут Бела, не слишком… удачливы.
– Дайте мне мужчин! – убежденно произнесла женщина.
Раздался раскат грома. В темнеющем небе собирались тучи.
– Большая буря идет, – пробормотал фригиец.
Танцовщица Нарада провела пальцами по струнам арфы и пропела горько и дерзко:
Ее песня оборвалась. Со стороны алтаря послышались молитвенные напевы и топот ног. Лучники и копейщики подняли в салюте свои луки и копья. За ними опустилась на колени толпа. Перс отошел поближе к стене. Теперь в круглом оконце, которое было камнем, виднелась лишь его голова.
– Зубран! – осторожно позвал Кентон.
Перс озадаченно повернулся к стене, прикрыв лицо плащом.
– Волк! – прошептал он. – Ты в безопасности? Где ты?
– За стеной, – прошептал Кентон. – Говори тише.
– Ты ранен? Ты в плену? – прошептал перс.