Память Вавилона

Уолтер, верный механический слуга Лазаруса, стоял позади, склонившись над хозяином, расчесывал гребнем его длинные волосы и при каждом слове одобрительно кивал безликой головой.

Вместо ответа старик пожал плечами и продолжил уборку. Офелия не могла различить выражение его лица из-за тройной завесы густых волос, бровей и бороды, но мысленно вступилась за беднягу. Почему его не оставят в покое, если эта работа ему нравится?! Девушка взглянула на Лазаруса: тот сидел на своем диванчике в вальяжной позе, нога на ногу, размахивал цилиндром, точно фокусник, и превозносил будущее и технический прогресс, не жалея длинных напыщенных фраз. Во время их первой встречи путешественник показался Офелии очень симпатичным. Но теперь она инстинктивно почувствовала, что не доверяет ему, и не только оттого, что он мог ее разоблачить. Лазарус появился на Полюсе почти одновременно с Богом и, так же как Бог, проявил подозрительный интерес к семейному свойству Матушки Хильдегард.

– Эй… Miss Евлалия… Сюда!

Блэз, как всегда, некстати появился между стеллажами на другом конце галереи и окликнул девушку, воображая, что никто этого не услышит. Офелии поневоле пришлось идти к нему, стараясь прятать лицо за книгой и чувствуя на себе заинтригованный взгляд путешественника.

– Неужели там, около вас, сидел господин Лазарус? – прошептал Блэз. – Говорят, он уже много месяцев назад вернулся на Вавилон, но я еще ни разу его не встретил.

Офелия нахмурилась. Много месяцев назад… Так, может, Амбруаз избегает ее именно из-за приезда отца?

– Судя по вашему виду, вы не очень-то ему рады, – сказала девушка, когда они направились к выходу.

Блэз понурился и замедлил шаг, толкая свою тележку с таким скорбным видом, будто вез гроб.

– О, не подумайте ничего плохого, – пробормотал он. – Я восхищаюсь господином Лазарусом. Я ему крайне признателен. Когда-то он преподавал в коллеже, где я учился, и был ко мне очень добр, добрее, чем к любому другому… Моя невезучесть, моя неловкость, в общем, все мои недостатки ничуть не шокировали его. Когда мы с ним беседовали, мне даже начинало казаться, что я ему чем-то интересен. Но его роботы – я их терпеть не могу, так же как и вы. Они почти полностью заменили живых людей в нашем отделе обслуживания. И если господин Лазарус пожаловал сюда, значит, он намерен предложить Мемориалу свои новые модели. Модели, способные не только делать уборку, но и… развозить книги, информировать посетителей…

И Блэз погладил свой бейдж рассыльного с таким горестным видом, что Офелия сжала зубы. Теперь Лазарус действительно не внушал ей ни малейшей симпатии.

– Вы получили мою телеграмму? – спросила она полушепотом.

Блэз поморгал большими влажными глазами.

– What? А‑а… да-да, получил. По правде сказать, она меня не столько удивила, сколько встревожила. После всего случившегося с miss Сайленс… Короче, я надеюсь, вы не навлекли на себя новые неприятности? Что вы хотите узнать?

Офелия огляделась, проверяя, нет ли поблизости любопытных ушей. Но вокруг никого не было. Ни на полу, ни на потолке.

– Вы можете показать мне точное место, где хранились книги Е. Д.?

– Of course! Идемте.

По дороге у тележки отвалилось колесо, а когда Блэз нагнулся, чтобы поставить его на место, у него треснули сзади по шву брюки. Офелия лишний раз убедилась, что этому горемыке действительно не везет. Попав в молодежный сектор, она сразу узнала место, где они встретились впервые, и вспомнила, как собирала книги Е. Д., упавшие с тележки по ее милости. Подумать только: в тот день она держала их в руках, за несколько часов до уничтожения…

– Miss Сайленс тогда заподозрила меня в воровстве, – сказала она вполголоса. – И даже порывалась обыскать мою сумку.

Блэз одернул полы пиджака, стараясь прикрыть прореху в брюках, и указал ей на верхнюю полку, где виднелись разноцветные книжные корешки.

– Вон там стояло полное собрание сочинений Е. Д. Оттуда-то и свалилась miss Сайленс. – И добавил, брезгливо поморщившись: – Мне до сих пор мерещится запах ее ужаса.