Жизнь, как детский калейдоскоп, должна играть яркими красками, но почему-то последнее время все стеклышки, что выпадали мне, были из темной части спектра.
Объясняет? Я выбрала Бутча только по одной причине — он молчал.
Я отрицательно покачала головой — вряд ли они на самом деле они ожидали другого результата, хотя он это уже знает.
Я продолжала неторопливо и мерно размешивать чай — чаинки летели по кругу, кружась, и складывались в причудливые картины.
Зажег ли он свет? Как он чувствует себя? Наверняка не понимает, что произошло, если вчера за окном была спелая золотая осень… а сейчас всё замело.
Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы моя лояльность не подвергалась сомнениям.
— Госпожа желает что-нибудь ещё? — мальчишка сверкнул предупредительной улыбкой. На столе уже клубился паром пузатый чайничек, стояли плетенки со свежей выпечкой и закусками.
Спальня оказалось очень маленькой и начала заполнятся быстро — они все прибывали и прибывали. Вот этого легионера, в разодранной форме, без одного глаза — мы вытащить не смогли — не потому что не хватило сил, а потому что просто не дошла очередь — тогда раненных было слишком много.
— Ал-л-ларрри…, — выдохнула я сквозь зубы, и, печатая шаг отправилась к Старику.
— О чём? — я звякнула ложечкой о край пиалы, слушая звук — фарфор был превосходного качества.
Я снова пожала плечами.
— Это настолько важно? — наконец произнес он. — Услуга — это возможность…
— Мы все равно варили первыми…
Я отложила газету и налила чаю в пиалу.
— Когда? Когда он пришел к вам?! — откат начинается сразу и продолжается сутки, если… если сутки уже прошли…
Дыши, Блау. Дыши. Это видения. Просто видения. Просто видения.
— Леди Блау…, — в дверь требовательно простучали.
У Нике постоянно не бывает с собой платка.
— Выпить горячего вина со специями… м-м-м…
— Алтарь передает образы, — произнес тихо дядя после долгих мгновений молчания, — иногда картинки четкие, иногда нет, но никогда… не общаются напрямую. С Акселем тоже не говорят, — добавил он. — Не говорили с Юстинием и даже с нашим отцом, твои дедом… Отец рассказывал, что раньше было иначе.