Что меня особенно веселило — чайничек у нас один на всех — и я тоже с упоением играла роль рачительной и заботливой хозяйки — пиалы гостей просто не могут быть пустыми. Мы подливали друг другу по кругу и вели неспешные ни к чему не обязывающие разговоры ни о чём.
— Господа…, — он смутился, увидев горку предметов.
— Это не мы, — после долгого молчания ответил Бутч. Я изучала вывеску лавки Луэй и улицу напротив. — Сработала закладка, — зачем-то пояснил он. — Допрос даже не успели начать…
Хвала тебе, Великий! Хвала!
— Или чтобы спасти… булку? — спросила я серьезно.
— Не сошлись во мнениях, — наконец выдала я.
Я ошеломленно молчала. Мне такое даже не приходило в голову, а потому и не приходила идея проверить. Это максима жизни — прямые приказы Главы обойти нельзя. Это… потому что я оставалась последней из Блау?
— Вчера, между вторым и четвертым колоколом, точнее не знаю, — мотнул головой Бутч. — Не присутствовал.
— Сейчас ты едешь в Керн. Блау не должны быть никоим образом связаны с горцами, даже тени подозрений быть не должно. Это ясно?
Сдохнуть всегда самый простой путь. Останешься чистеньким и жертвенным агнцем, которого беспощадно перемололо колесо судьбы.
Колокольчики приветливо звякнули — в лавке было тихо и сумрачно, ни Булочки, ни молодого человека. Я сгрузила сокровища на широкую стойку, и в этот момент из-за дальних стеллажей вынырнул слуга.
Райдо икнул.
— Теперь нас никто не слышит…
Но господин Луэй хороший, постоянно угощает конфетами, и специалист отличный, так все говорят, — убедительно закончил он. Империал перекочевал в чужие руки, и, хлопнув по столу — оставляем место за собой, я пошла на улицу — мне нужен воздух.
— Император проявил милость к горским общинам. Тот Клан, который сдаст тайные тропы и ключи будет помилован, ему обещана императорская амнистия, — перечислила я сухо. — Тропы через Хребет, — пояснила я.
— Ах, да…, — Райдо обреченно вздохнул. — Эммм… а почему убили меня?
Я торопливо закивала головой, перебивая его. Важно. Пожалуйста.
Ликаса я поймала в конюшне — его сдал Старик. Пока Бутча не было, я вцепилась в рукав и затащила аларийца в денник.
Голова работала очень быстро. Придурок. Псаков горец. Влюбленный идиот.
Это уже лишнее. Он сейчас наговорит лишнего — это не нужно никому.